желаний, лишь грязные настолько, что руки буквально дрожат, а тело ноет.
– Я принес тарелку.
Она удивлена смене темы, а я продолжаю держать тарелку и ждать, когда она развернется всем корпусом.
– Так поставьте ее на стол.
– Подойди и возьми.
– Я занята. Я пришла готовить, а не удовлетворять все ваши прихоти. Не будьте ребенком.
– Мои мысли далеки от подростковых, а ты пришла, потому что тебе нужны деньги. Поэтому подойди и возьми тарелку.
Она бросает нож. Раздраженно вздыхает. В этом есть своя прелесть. Бесить ее. Выводить из равновесия всю такую строгую и ледяную.
– Вы нормальный вообще? Сколько можно вести себя, словно хотите от меня…
– Хочу.
Она теряется, а я не даю ей расслабиться. Смотрю исподлобья, чтобы она эту мысль переварила, хочу увидеть, что будет происходить с ее лицом.
Ничего. Она никак не реагирует. Спокойно подходит и забирает тарелку, не прикасаясь к коже, словно я прокаженный.
– Вместо дурацких мыслей о том, чего у вас не будет никогда, лучше бы подумали о том, как встать на ноги.
– Если бы это было так просто… – цежу я сквозь зубы. – Думаешь, я бы сидел в этом проклятом месте.
– Вы можете стоять…
– Мне больно!
– Но вы можете стоять, – напирает она, даже не смотря на меня. – Просто не хотите работать над собой, потому что так легче жить. Легче жалеть себя.
– Да что ты, повариха, можешь знать об этом.
– Намного больше, чем вы думаете.
– Так расскажи мне, поведай историю своей жизни.
– Лучше я послушаю вашу. Вам же хочется, чтобы я пожалела вас. Так расскажите, как вы сели в это кресло.
Смотрю на ее спину, понимая, что еще никто не спрашивал это так. Грубо. Без жалости. Разбрызгивая вокруг себя яд. Словно мой рассказ позволит ей еще больше меня ненавидеть.
А я решаюсь, потому что ее ненависть дает мне надежду, что я еще живой. Осталось понять, откуда вообще взялась эта ненависть.
– Если пообедаешь со мной, расскажу.
Ее спина, если это возможно, становится еще прямее, а голова чуть наклоняется, словно она обдумывает мой ультиматум.
– Хорошо.
Глава 6. Харитон
На обед действительно был борщ. Наваристый, красный, с крупными кусками мяса, нарезанного соломкой.
Я набрал ложку только в тот момент, когда Ева молча села рядом. Я ел и раньше этот суп. И это одно из тех блюд, которые напоминают мне людей.
Одинаковые ингредиенты. Вроде бы изучен состав от и до. Но вкус всегда разный.
Так и с людьми. Они одинаковые, могут быть даже рождены в один день, но никогда ни один человек не будет похож на другого на сто процентов.
Отложив ложку и посмотрев в пустую тарелку, я хотел попросить еще, но ощутил на себе ее взгляд. И что, я действительно буду рассказывать о себе? Исповедоваться? Зачем мне это? Что даст? Сделает жизнь легче? А может, подарит волю к борьбе с собой?
– Хочешь здесь? Или пойдем ко мне в спальню?
Слабая