наплевательски относятся к тому, что свято для меня – к времени. Они играют с ним, как с фантиком от конфеты. Втаптывают в мусор, забывают о нем, когда дело касается чувств.
И всё же я испытываю определенно крайне неприятное чувство вины.
Почему?
В кабинете я плюхнулся в кресло, устало откинулся на спинку и вытянул ноги.
Кто же ты такая, Елена? Обычная иномирянка или некто другой, посильнее и поковарнее?.. Кто может скрываться под чужой личиной?
Странные мысли. Непривычные чувства. Даже теперь во рту стоит горечь, и я не в силах избавиться от нее.
Так я чувствовал давным-давно, когда по неопытности или по эгоизму обманывал сестру. Оставлял ее одну, дарил на дни рождения другие игрушки, потому что забывал про ее просьбы или думал, что дарю ей подарок намного полезнее.
Горечь во рту. Давно забытое ощущение.
Но какая на мне вина?
Никакой. Я успел предупредить. Дал ей выбор самой испытать свою судьбу. Да и что скрывать, мне было любопытно, как поведет себя девчонка, как отреагирует на боль.
Ничего нового. Ничего неожиданного.
Очень жаль.
И только горечь во рту.
Пусть я мог остановить ее, но не стал этого делать. Зачем замедлять время, тратить свои силы, если она всё равно попытается сбежать?
Это было написано у нее на лбу. Да она и не скрывала. Оставаться в этом замке Елена не хотела. И я не мог поставить ей это в вину.
Однако остался самый важный вопрос: как она в него проникла? Дважды я задавал его, и дважды она отнекивалась. Скорее всего, ей помогли. Или направили в сторону замка в расчёте, что она зайдет.
ГЛАВА 11
Разбирая платья в шкафу, я придумывала план мести. Но стоящее решение всё никак не приходило на ум. Я даже перебрала ночнушки и нижнее белье, весьма целомудренное и неудобное. И всё никак не смогла придумать, как же поступить.
А отомстить хотелось. Очень. Изрезать все наряды, порвать их на куски и выкинуть театрально на лестницу – показалось мне слишком мелким. Поджечь дом – слишком кардинальным. Да и жить в обгоревших обломках как-то не слишком хотелось.
Всё мое отчаяние, раздражение и злость нашли себе отдушину. И ею оказался Астор. Он, он был причиной всех моих бед! Не будь он отъявленным негодяем, его бы не наказали так страшно. И меня заодно с ним.
Да, всё дело в нем!
Он вытворил что-то такое страшное, что некто неизвестный не придумал ничего лучше, чем запереть его в замке.
Это было единственное правдоподобное объяснение, приходящее на ум.
…Душа требовала перемен, душа требовала чего-то нового и непривычного.
Не придумав ничего лучше, я взяла полотенце из ванной и вытерла пыль на комоде и тумбочке. Потом вошла во вкус и, шаркая одной ногой, протерла полы вокруг ковра. Открыла единственное окно и выглянула во двор.
Прекрасная летняя погода. Птички чирикают, цветы распускаются в запущенном саду.
И нельзя выйти.
Ужас!
Я поплотнее задвинула шторы, чтобы не расстраиваться. И не искушать себя.
Да