и непривычно серьёзным тоном сказала:
– Ну-у, теперь мне всё понятно.
– Что понятно? – взглянул на неё Конрад, вздёрнув бровь, и к Лолите сей же час вернулась солнечная улыбка.
– Девочка просто в тебя влюбилась! Это нормально для её возраста, особенно когда рядом красивый и надёжный молодой человек.
– Что ты несёшь? – Он раздражённо отвернулся.
– Элементарную правду. Просто ты ещё не сталкивался с подобным, но никогда не поздно открывать для себя что-то новое. Нам ли с тобой не знать! – хихикнула Лолита.
– Прекрати издеваться.
Она рассмеялась.
– Ко-онрад, ну что ты смущаешься? – толкнула меня в плечо. – Посмотри на себя! Ты молодой, привлекательный, интересный, обладаешь животным магнетизмом. Да за тобой девчонки бы толпами бегали, будь ты немножко попроще и улыбался бы почаще. Ничего удивительного, что твоя Диона от тебя без ума. Вообще, я бы посоветовала тебе…
Тут она наткнулась на ставший коронным злобный взгляд и умолка на полуслове.
– Посоветовала? Ты? – с ожесточением изрёк Конрад. – А кто ты такая, чтобы давать такие советы?
Лолита потеряла дар речи.
– М… я… я просто хотела…
Он не хотел знать, что она хотела. Позабылся, отвлёкся, высказался, и вот, всё снова вернулось, обрушилось на голову в двойном объёме. Чувствуя новую волну ярости, Конрад встал, сдёрнул с комода второе полотенце, наскоро обтёрся от пота и принялся одеваться.
– Конрад…
– Единственный раз! – прорычал он. – Впервые за свою жизнь я излил кому-то душу. И вот, что получаю взамен!
– Что? – недоумевала Лолита. Он молча одевался. В бездну на сегодня душ. – Что я сделала не так? Я только сказала, что ты ей небезразличен…
– Хватит глумиться надо мной!
– Ты не веришь, что тебя могут полюбить? Хорошо. Тогда проверь! – Лолита спустила на пол ноги и села удобнее, демонстрируя во всей красе свою наготу. ‒ Проверь её чувства. Будь к ней внимателен. Присмотрись, как она ведёт себя с тобой. Начни её поддерживать, удивлять, дарить подарки. Веди себя дружелюбно, не бойся быть настойчивым. Вот увидишь, она будет краснеть и смущаться, долго бороться с собой, но очень скоро станет твоей.
Обувшись, Конрад надел плащ, отыскал в кармане жалковатую пачку купюр и бросил на кровать перед Лолитой.
– Спасибо, – сказал он, имея в виду отнюдь не её советы, и ушёл, хлопнув дверью.
Коршун. Снова парит над проспектом, точно зовя за собой, кружит, то замедляется, то летит дальше. Конрад шёл за ним, просто потому что больше некуда идти, и когда птица воспарила над большим, заполненным народом рынком, остановился.
– А вот эти, деревянные, они с какими камнями? – спросил кто-то совсем рядом.
– Это опалы, сэр. Таких только два экземпляра – лучший товар от известного мастера! Больше вы такие гребни ни у кого не найдёте.
– Ну слава духам! А то жена давно выпрашивает…
Страж