косяк, стиснул зубы от прилива острой боли, но не остановился.
С кухни доносились голоса и тихий смех. Пахло чем-то жареным и, возможно, показалось бы мне аппетитным, если бы не тошнота на грани рвоты.
Ввалился в кухню и застыл на месте.
У плиты, ко мне спиной стояла незнакомка и что-то увлеченно объясняла моей дочери, держа в руке нож.
Нож?! Твою мать!
Забыв о похмелье, головокружении, тошноте и неспособности быстро двигаться, ринулся к дочери и закрыл ее своей спиной. Схватил за запястье руку с ножом и с силой сжал.
– Катя, закройся в своей комнате и сиди тихо! – процедил сквозь стиснутые зубы, глядя в глаза цвета охры незнакомки с ножом.
– Папа, ты дурак?! – удар маленьким кулаком дочери между лопатками оказался для меня полной неожиданностью.
Черные брови над глазами цвета охры медленно поползли вверх. Пухлые губы, поддетые бордовой помадой, дрогнули в легкой улыбке.
– Ты ее знаешь? – спросил у Кати, боясь спустить глаз с незнакомки с ножом.
– Ты же вчера сам с ней пришел, – пропыхтела дочка.
– Эй! Не трогай мою маму! – в пах последовал жесткий удар игрушечным роботом.
К горлу подступила желчь, которая нашла свое освобождение, едва я склонился над раковиной. Горечь во рту и не меньшая горечь на лице от пульсирующей боли в паху отравляла.
Ударил по крану и обтер лицо холодной водой. Прополоскал рот, пытаясь избавиться от остатков вчерашней закуски в бороде. Старался не держаться за мошонку под пристальным, осуждающим взглядом дочери и воинственной ненавистью пацана.
– Тише, Сёма, – погладила эта дамочка своего защитника по голове и прижала к себе. – Дядя просто еще не до конца проснулся. Сейчас он умоется, мы позавтракаем и поедем с тобой на работу.
– И Фантик тоже с нами поедет? – загорелся энтузиазмом малый.
– Конечно, – улыбнулась ему незнакомка и потрепала по черным волосам. И чуть громче, обращаясь к детям, добавила. – Ребята, можете пока ошейники на Мультика с Фантиком надеть? Позавтракаем, и сразу гулять их поведем, хорошо?
– Хорошо, – почти хором ответили Катя и Сёма, и наперегонки выбежали из кухни, выбирая на ходу, кому какой достанется ошейник.
– Ты кто такая? – прошипел я ей, когда дети скрылись в комнате дочери.
– София, – проговорила она спокойно и протянула руку для пожатия.
Бросил хмурый взгляд на миниатюрную ладонь и снова вернул внимание ее лицу.
– Ты, что здесь делаешь, София? – наступал на нее, прижимая спиной к столешнице гарнитура. – Если мы вчера с тобой случайно потрахались, это не значит, что нужно сегодня переезжать ко мне вместе со своим пацаном!
Щеку опалило жгучей болью. На секунду дезориентировало.
Она залепила мне пощечину?!
Снова захотелось блевать, но сдержался.
Глядя на меня снизу вверх, незнакомка приблизила свое лицо к моему и с отвращением в тихом, но спокойном голосе сказала:
– Ты себя давно в зеркале трезвыми глазами видел? С тобой в одном поле срать не сядут, а ты решил, что я с тобой в одну постель легла? – её рука,