было бы сгубить всю Империю, поддавшись абсурдному влечению? Да и как я смею выдвигать свою кандидатуру на место рядом с ней? Я всего лишь покорный слуга! Мой удел молчать и повиноваться.
– Насколько я помню, Император Долорос взял в жены крестьянку, – мы с Каленом одно время слышали много историй и приданий про предыдущих правителей, – И до этого многие хранители связывали свою судьбу с простолюдинами или кем-то ниже себя по статусу.
– У них не возникало необходимости сплотить Империю.
– Конечно, вопрос весьма спорный, но все же, – Кален посмотрел на меня и уныло ухмыльнулся, – Что она тебе ответила?
– Что те, кого ей предлагают, не стали бы прятаться и бояться всякого шороха. Они не стали бы бояться слухов, а напрямую бы заявили о своих правах и желаниях.
– Ты получил четкий алгоритм действий, мой друг.
– Я не могу так, Кален, – я застонал и схватился за волосы, прижав голову к согнутым коленям, – Как я могу идти против ее воли? Ведь я же простой слуга. Она должна решать это!
– Вот и веди тогда себя как слуга всю жизнь, – сейчас его голос стал жестоко беспристрастен. Я посмотрел на него, не понимая, он ли это говорит: всегда жизнерадостный, всегда добрый и светлый.
Кален смотрел куда-то вдаль, а потом в какой-то момент тоже повернулся ко мне.
– Ты, мой друг, очень многое упускаешь, позволяя кому-то руководствоваться своей жизнью, тем более чьему-то мнению. Как ни крути, а тебя все равно кто-нибудь да осудит, – он снова принялся за свою еду, – А ведь я воодушевился твоим примером и подошел к чудесной девушке, волосы которой цвета спелой пшеницы. Лицо у нее подобно весенним цветам: такое же свежее, приятное и выделяющееся среди прочих. А голос ее несравним ни с чем в этом мире.
Я слушал его, уткнувшись лицом в ладони. Я искренне был рад за него, но мое отчаяние меня душило, не позволяя даже разогнуться. Теперь я чувствовал себя не только одиноким, но еще и слабым. Морально слабым. Какой толк от драконьего тела и мощи огненной стихии, если твой дух слабее птичьего. Да и тот скорее таит в себе немыслимое свободолюбие и стремление к полетам. А я же хотел закопаться в землю, подобно червю, которым себя и ощущал.
– И знаешь, как я в первый раз боялся к ней подойти. Я долго к этому готовился, собирался с духом. И вот в самый решающий момент увидел Ее Высочество, – я оторвался от лица и посмотрел на Калена, – В этот момент во мне все рухнуло: сейчас она или что-нибудь скажет, или просто отошлет. Но я не стал ждать приступа отчаяния и продолжил путь. Госпожа оказалась намного добрее и, узнав о моем намерении, смогла вселить мне некоторую уверенность. После этого я уже не боялся показаться и при других.
Я снова отвел глаза к морю. А Кален похлопал меня по плечу и сказал:
– Я не для того стал человеком, чтобы провести послушную звериную жизнь, да и те не всегда слушаются своих хозяев.
– Что же мне делать? – в отчаянии спросил я.
– Ты ее любишь? – вопросом на вопрос ответил он.
– Больше жизни, – сказал я, не задумываясь.
– Она