были натянуты простыни. И в этом чудо-лабиринте обитает человек тридцать. Когда мы со Славиком вползли в окно первое время все было относительно спокойно. Как истинные гусары, идущие на свидание к дамам, мы прикупили в ларьке у метро пару бутылок игристого. А вот когда бутылки были открыты, из-за простыней выползли новые действующие лица. Много! Славик говорил задорные армейские тосты, пил на брудершафт, пытался запомнить имена или хотя бы выговорить. Но, когда напитки закончились, и кто-то выключил свет, началось что-то жуткое. Как в Бородино: «Смешались в кучу кони, люди». Толпа сексуальных маньячек. Голодных! Видимо, свет их как-то притормаживал, а в темноте они полностью активизируются. Как вампирши, только сексуальные. Я потерял счет где-то на пятой напарнице и только по свежему яростному натиску понимал – случилась новая любовь. В противоположном углу казармы свежевали Славика. Когда сил уже совсем не осталось, а жить всё ещё хотелось, я сумел перевернуться лицом вниз и… от меня тут же отстали! Для вампирш – это был условный сигнал. Я заснул.
Проснулся от голосов в комнате. У нас была экскурсия. Повариха, что спала рядом, натянула мне на голову простыню и закрыла рот ладонью. С далекой Чукотки на учебу в Санкт-Петербург родители привезли дочь и очень сильно переживали, как оно там? Комендантша общежития с непритворным воодушевлением, рассказывала об условиях проживания, графике работы банно-прачечного комбината и прочих прелестях общежития. И совсем было собралась уводить экскурсию к другим экспонатам, как вдруг в дальнем углу комнаты зашевелилось, и из-под простыней восстал ни о чем не подозревающий Славик. Почесывая правое яйцо сквозь синие армейские трусы, он побрёл в сторону туалета. Комендантша оцепенела, пару раз мотнула головой, чтобы избавится от наваждения – наваждение бодро шагало к туалету. И тогда тетка яростно заголосила: «Тоооолиииик!»
На зов стремительно явился низкорослый охотник на моржей, но не с гарпуном, а веником. И ещё, у него зачем-то был во рту милицейский свисток. Увидев нарушителя, задорно посвистывая и размахивая веником, он начал гоняться за Славиком по проходу между кроватями. Славик не особо понимал, чего от него хотят, но на всякий случай держал дистанцию. И тут я резко осознал – нам здесь не рады! И сильно захотел домой. Дождавшись, когда оленевод-стахановец пробежит мимо моей кровати, я схватил вещи и выпрыгнул в окно. Мягко приземлившись на газон, начал одеваться. Через минуту прилетел Славик. А ещё через секунду в окне с обиженным «Фьюить!» появился Анатолей. Он не обладал такой прекрасной физической подготовкой, как у нас, поэтому прыгнуть не решился. Кинул в нас веник и добавил что-то явно оскорбительное на своём родном диалекте. Я поймал на лету веник и аккуратно положил на газон, всё-таки, ничего плохого нам здесь не сделали. По дороге к метро, одеваясь, оптимистичный Славик радостно сообщил:
– А мне