Уходящий за горизонт коридор, с расходящимися по сторонам комнатами, как анфилада Екатерининского дворца. Но без модной нуворишской аляповатости и показушности. «Дорого-богато», но без золотых унитазов. Унитаз – голубой. И бассейн – голубой. Назвать посудину 5х2 метра ванной не поднялся язык. Увидев меня, Сонечка очень обрадовалась:
– Максим, Вы очень кстати. Антуан и Мари ещё ни разу не были у меня в гостях и попросили встретить их у метро. Вы могли бы на время нашего с Игорем отсутствия взять на себя обязанность хозяина дома и встречать гостей? Родители проводят уик-энд в загородном доме, а горничную я уже отпустила.
Я, разумеется, мог. Но как я опознаю «наших» гостей? Сонечка без слов поняла, что меня смущает и добавила:
– Не волнуйтесь, чужие здесь не ходят. Служба безопасности осведомлена о том, кто должен подойти и в какую квартиру. Поэтому дверь можете не запирать. Ах да… Вам, наверное, потребуется крепкий алкоголь? Бар у папы здесь. Можете полностью им распоряжаться, и в целом чувствуйте себя, как дома. Единственная просьба, папа очень не любит, когда заходят в его кабинет. Воздержитесь, пожалуйста, – и, схватив, ошалевшего Именовского под руку, она ускакала.
Первым делом я залез в бар. Боже мой! Вы когда-нибудь видели помоечного котенка, который внезапно нашел батон молочной колбасы? Шерсть дыбом, шипит, рычит, а в голове крутится единственная мысль: закопать или перепрятать? Баром оказалась средних размеров комната, спрятанная в стене и полностью заставленная бутылками. Все разные. Ни одной знакомой. Так вот ты какая, «Чинзано»! Закапывать вроде негде, а перепрятывать не этично. Придется «пробовать по чуть-чуть». Причем очень маленькими глоточками, чтобы не сойти на половине дистанции. Итак, лот №1 «Херес». Я открыл бутылку и начал дегустацию, как учили на курсах сомелье: понюхал пробку, налил напиток в винный бокал, покатал по стенкам, посмотрел на свет, ничего не понял и… залпом выпил. Ну что я могу сказать, ни «три топора», конечно, но пить можно. Уже из следующей бутылки я просто отхлебнул, без прелюдий.
Затем, разумеется, я зашел в папин кабинет. С кабинетом нашего дорогого шефа, Алексея Вячеславовича его роднило только одно – наличие окна. Монстроподобный стол, заставленный непонятными мне писчими приборами. Гигантское кресло. Даже не кресло, трон! Глядя на стену, почему-то в мозгу всплывает слово «гобелен», и вся завешана сплошным антиквариатом и фотографиями с английской королевой. Вторая стена до самого потолка заставлена книгами. Я попытался уловить общую тематику, чтобы понять, чем занимается папа, но не смог. Сел за стол. Возникло ощущение, что вот сейчас откроется дверь, зайдёт Шариков и попросит: «Филипыч! Дай денег на водку!?» При мысли о водке стало тревожно, и я сбегал к бару, проверил, всё ли там спокойно? Вернувшись, обнаружил столик с курительными принадлежностями. Достал из огромной коробки с надписью «Гавана» сигару, как положено щипцами