знаю. Если послушать мою мамочку, возможно все. – Эдди повернулся к Бену. – Ее стараниями меня возят в приемное отделение раз или два в месяц. Я ненавижу это место. Там есть один санитар, так он сказал ей, что с нее пора взимать деньги за аренду. Она устроила такой скандал.
– Ну и ну, – покачал головой Бен. Подумал, что мать Эдди действительно странная. Он не отдавал себе отчета в том, что его руки по-прежнему теребят лохмотья свитера. – А почему бы тебе просто не сказать «нет»? Сказать: «Послушай, мама, все у меня в порядке. Я хочу остаться дома и смотреть «Морскую охоту»[103]. Что-нибудь эдакое.
– Ох, – выдохнул Эдди, и больше ничего не сказал.
– Ты – Бен Хэ-э-э-энском, так? – спросил Билл.
– Да. А ты – Билл Денбро.
– Д-да. А это Э-э-э-э-э…
– Эдди Каспбрэк, – пришел на помощь Эдди. – Я терпеть не могу, когда ты заикаешься на моем имени, Билл. Говоришь, как Элмер Фадд[104].
– И-извини.
– Что ж, рад с вами познакомиться, – сменил тему Бен. Получилось как-то чопорно и неубедительно. Возникла пауза, но отнюдь не неловкая. За эту паузу все трое стали друзьями.
– Почему эти парни гнались за тобой? – спросил наконец Эдди.
– Они в-всегда за-а кем-то го-оняются, – вставил Билл. – Я не-енавижу этих мудаков.
Бен какое-то время молчал (онемел от восхищения), потому что Билл, как иногда говорила мама Бена, произнес Действительно Плохое Слово. Сам Бен никогда в жизни не произносил вслух Действительно Плохого Слова, хотя однажды написал его (очень маленькими буковками) на телефонном столбе в позапрошлый Хэллоуин.
– Бауэрс сидел рядом со мной на экзаменах, – ответил Бен. – Попросил списать. Я не дал.
– Ты, наверное, хочешь умереть молодым! – восхищенно воскликнул Эдди.
Заика Билл расхохотался. Бен резко повернулся к нему, понял, что смеются не над ним (трудно сказать, откуда он это узнал, но узнал), и улыбнулся.
– Наверное, – согласился он. – В любом случае ему придется ходить в летнюю школу, поэтому он и эти два парня напали на меня, и вот что из этого вышло.
– Т-ты вы-ыглядишь так, бу-удто они те-ебя у-у-убили.
– Я упал с Канзас-стрит. Покатился вниз по склону. – Он посмотрел на Эдди. – Я, наверное, увижу тебя в приемном отделении, раз уж об этом зашла речь. Когда мама взглянет на мою одежду, она точно отправит меня туда.
На этот раз расхохотались и Билл, и Эдди, а Бен тут же присоединился к ним. От смеха болел живот, но он все равно смеялся, пронзительно, даже немного истерично. Наконец ему пришлось сесть на берег, и чавкающий звук, который издал его зад при соприкосновении с мокрой землей, вызвал новый приступ смеха. Ему нравилось слушать, как его смех сливается со смехом других. Такого он еще никогда не слышал: не смех компании, это как раз не редкость, а общий смех, в который он, Бен, вносит свою лепту.
Он поднял глаза на Билла Денбро, их взгляды встретились, и этого хватило, чтобы они рассмеялись вновь.
Билл