нам надо…
– Вы ищете дорогу, а я стою тут и готов помочь!
– ?!!
– Вы знаете цель?
– А? Да, номер каюты. – Биллинг уже пожалел, что обратился к этому типу. Как же он сразу не понял, кто перед ним: и по сюртуку тому же, и праведному выражению постной физиономии – не иначе, один из служителей Силы Истины.
– Номер каюты… – мужчина задумчиво пожевал губами, как бы пробуя слова на вкус. – Вы уверены?
– Извините, я тороплюсь, – инспектор шагнул в сторону, прикидывая, у кого бы еще спросить, но худосочный тип ухитрился загородить всю дорогу.
– Спешим, – осуждающе прокомментировал он. – Вы солидный человек, а так неподобающе суетны. Вы знаете о Силе Истины?
– Нет! – инспектор повернулся к помощникам. – Не отставайте, тут полно бродячих проповедников.
– Я из Церкви Учеников Силы Истины, в просторечии – ЦУСИ, – спокойно и властно продолжал худосочный, каким-то чудом вновь оказываясь на пути. – Вы встретили меня, значит, так было предопределено. Вы спросили, как пройти? Я простой Ученик, но знаю Дорогу. Подумайте о том, сколь многого можно достичь, зная Истину, а теперь вспомните, сколько денег пришлось заплатить, чтоб попасть сюда. И зачем? Только чтобы куролесить здесь с двумя подростками, которые вам в дети годятся?! – он обвиняюще указал на Гро и Петра.
– Истина в том, – холодно произнес Биллинг, – что я полицейский, и они тоже, и, если вы сейчас же не уберетесь с дороги, гарантирую неприятности.
– Что ж, идите, – быстро утрачивая интерес к Биллингу, вздохнул проповедник. – Но помните, Истина надо всеми.
Демонстративно отвернувшись, он устремил взгляд вдаль – в поисках Истины, а может, новой жертвы.
Биллинг с молчаливыми помощниками за спиной упорно шел сквозь пышные лабиринты Третьего яруса. Жадные взгляды продавцов, поджидающих внутри и снаружи витрин, отбивали у него охоту к расспросам больше, чем откровенная игривость молодежи или ледяное высокомерие изредка попадавшихся аристократов.
«Зачем так много лавочек, если в них одни продавцы торчат? Лучше бы указатели поставили, – ворчал про себя Биллинг, тщетно пытаясь сориентироваться. – Кому все это надо? Сплошной разврат и ни капли смысла». Ему припомнился один чуть ли не десятилетней давности спор.
В тот день вся страна отмечала Третью годовщину победоносного завершения войны с илийцами. Они со Штимером, как ветераны той войны, старались по возможности ничего не вспоминать. Прихватив побольше спиртного, оба завалились к себе – в общежитие полицейской академии, только чтобы убраться с улицы, где ликовали патриотически настроенные граждане.
– Не могу понять, – бубнил Штимер, разливая очередную дозу. – Ведь официально объявлено, что это никакая не война была, а так себе «инцидент» просто. К чему все эти фейерверки? Ну, поздравил бы Венценосный всех вечерком с годовщиной, да и по домам. Зачем нерабочий день-то учинять? Это же какой убыток казне?!
Порядочно