существительное? И я долго ловила кадр, чтобы как следует разглядеть надпись.
Однако меня ждало разочарование. Оказалось, что весь текст был выполнен одинаковыми по высоте заглавными буквами, так что однозначного прочтения не получилось.
Но все равно. Это был хороший фильм.
Правильно сказал там Президент США:
"Почтальоны!
Я искренне горжусь всеми вами.
В дни смуты,
в мире хаоса
вы отдавали людям сполна,
не просив ничего взамен.
Вы рассеивали безысходность,
а взамен дарили надежду».
Хорошие слова. Даже я не сказала бы лучше.
Но что же дальше?
Дальше все пошло обычным порядком. Я продолжила работу на Вернисаже на Большой Покровке, у Кевина был довольно длительный сложный период.
Но потом все наладилось.
Сейчас он снимается редко, но роли играет достойные. Правильные.
Значит, всё было не напрасно. Я горжусь им.
Глава 3. Я и суд присяжных
– Я тебя посажу, – сказала пожилая прокурорша, глядя на меня с ненавистью. – Вот ещё раз только пикнешь, и я тебя посажу.
Скажу честно, я испугалась.
А дело было так. В 2003 году, когда я уже обрела опыт журналиста, специализирующегося на криминальных историях, в Нижнем Новгороде, впервые в постперестроечной России, возродили суд присяжных.
В первом деле, рассмотренном в залах Нижегородского областного суда (там еще с дореволюционных времен остались специальные места для присяжных заседателей), обвинялся нижегородец. А во втором рассматривались события, где главными действующими лицами стали жители Дзержинска. Наши, увы, земляки. Увы, потому что обвинялись они не много ни мало, в убийстве и разбое.
Естественно, столь значимое событие, о необходимости которого долго говорили правозащитники (я о суде, а не о разбое), оказалось на самом острие общественного интереса.
Адвокаты, расправив грудь, в голос вещали, что теперь полицейскому произволу придет конец. Вердикт будут выносить не юристы, так или иначе связанные общими интересами, а лучшие представители народа, руководствуясь исключительно своей совестью и здравым смыслом.
В этом потоке правильных слов прятался потаенный смысл, практически незаметный посторонней публике. Адвокаты брались доказать, что правоохранительные органы недостаточно компетентны, и толковый защитник способен развалить любое дело.
Работники же прокуратуры, представляющие обвинение, обязаны были показать, что комплекс собранных доказательств безупречен и устоит перед любой атакой.
В общем, в этом противостоянии политика занимала ключевое место. А суть самого дела как-то незаметно отошла на второй план.
Результат первых слушаний оказался сенсационным: присяжные вынесли вердикт, но судья счел его противоречивым и распустил состав жюри.
Теперь предстояло второе разбирательство с другим уже составом присяжных заседателей. Надо ли говорить, что я всеми