ничего. Я хочу выйти за вас замуж, – настаивала она.
– Поглядите на мою одежду. Рваная мешковина обернута вокруг моих бедер, банановый лист одеваю я на голову вместо шляпы, и сандалий у меня тоже нет: я ношу куски коры и мох, скрученные жгутами из лианы.
– Это ничего. Я хочу выйти за вас замуж.
– Посмотрите на мое лицо, – на нем многолетняя копоть. Мои волосы свалялись, как войлок. Я не мылся долгие годы.
– Это ничего. Я очень хочу выйти за вас замуж.
Видя, что ему не удается ее отговорить, и не смея больше с ней спорить, угольщик, наконец, согласился жениться на прекрасной госпоже, и они сыграли свадьбу.
На следующий день женщина дала угольщику золотую монету, чтобы он купил еды. Угольщик удивился, потому что никогда раньше не видел золота.
– Что это? Разве на это можно что-нибудь купить? – спросил он.
– На это можно купить самой лучшей еды, и еще останется на посуду, на новую одежду и на ремонт твоей хижины. Это – золото; оно стоит так дорого, что за него охотно дадут все, что ни попросишь, – объяснила прекрасная женщина.
– Вот чудеса! – угольщик почесал голову. – А ведь в лесу, – там, где у меня печь для обжига угля, – этого золота хоть завались. Я сложил большую кучу из его кусков: думал, перетащу эти куски к своей хижине и укреплю ими стены.
Прекрасная женщина не смела не верить словам мужа, но и поверить не могла; лишь когда он показал ей эту огромную кучу золотых слитков, госпожа поняла, что угольщик, сам того не зная, был богаче всех богачей страны…
Хорошая сказка, правда?
– Женская сказка! – воскликнул Такэно. – Теперь я понимаю, почему дедушка Сэн не рассказывал мне ее в детстве, а он мне рассказывал много сказок. Прекрасная женщина ведет себя как мужчина: показывает твердость, настойчивость, да еще учит угольщика жизни. Может ли женщина так себя вести?
– Да, да, – кивнула Йока, а потом тихо прибавила. – Но если женщина любит?
Такэно весело рассмеялся:
– Любовь не может служить оправданием для нарушения обязанностей.
– Дедушка Сэн говорит твоими устами, – неопределенно произнесла Йока.
– Дедушка Сэн? – Такэно призадумался. – Нет, он бы так не сказал. Я испытываю к нему глубокое уважение, почитаю его возраст и мудрость; ничем и никогда я не смогу отплатить ему за все добро, которое от него видел, но дедушка Сэн порой произносит наставления, которые мне трудно принять. Он говорил как-то, что не все обязанности выполнимы. Но как же тогда быть с кодексом чести воина? – спросил я. Он священен и должен соблюдаться неотступно. Дедушка Сэн ответил, что есть обязанности высшие и низшие. Высшие – вечны, а низшие – временны; высшие – священны, а низшие – не имеют святости. Я не понял его.
Цветенье сливы
– Дедушка Сэн очень добрый и очень несчастный. Его любовь взлетела так высоко, что не сумела вернуться на землю, – вздохнула Йока.
– Зато мы… Зато наша… – Такэно и запнулся.
Йока