как назвать этот звук. Орали, хоть уши затыкай.
Эти маленькие зеленые демоны и крякали, и гавкали, и взвизгивали, и трещали. Да, возможно, у орнитологов есть для всей этой какофонии красивые специальные названия. Трели, пение, воркование. Но наши товарищи не признавали зоологические правила и выдавали такие шумовые эффекты, что приходилось позорно бежать из комнаты. Маша и Аленка смеялись и говорили, что они только на меня так реагируют. Повезло, значит. Мы, конечно, привыкли, а насчет соседей – сильно сомневаюсь.
Спали попугайчики в клетке, куда добровольно забирались на ночь. А весь день проводили в комнате. Грызли обои и крошили в труху пластиковые жалюзи. Маша натянула под потолком толстенные канаты, а в углах гостиной закрепила ветки и коряги, чтобы птичкам было хорошо и уютно. Попугаям, полагаю, стало уютно, но в результате мы сами оказались в вольере.
Обязанности по уходу строго распределились.
Я подсыпал зерна в кормушки, менял воду и в целом отвечал за питание.
Аленка взялась за самую грязную работу – чистила клетку и жердочки. Убирала мусор, подкладывала каждый день новую бумагу и протирала подоконники. Похвальное рвение для ребенка. Она не пропустила ни одного дня, даже когда провалялась половину осени с вирусом.
Маша, как и подобает хозяйке дома, следила за распорядком дня. Вечером накрывала клетку большим махровым полотенцем, оставляя одну сторону открытой, чтобы птицы не задохнулись. А утром, соответственно, выпускала их на прогулку по квартире.
Эту нехитрую схему повесили на стене.
«Папа – наполняет кормушки и меняет воду».
«Алена – чистит жердочки и убирает мусор».
«Мама – выпускает утром и укладывает спать».
Важно, чтобы в жизни был порядок. Основа. Стержень, за который можно и нужно держаться, чтобы мир не покатится к чертям. А он обязательно рано или поздно покатится, так все устроено. И тогда от пропасти удержит единственное, что сумел сохранить. Пусть это даже всего лишь банальное распределение обязанностей… Впрочем, кого я обманываю?
С кладбища я вернулся поздно.
Засиделся на холодной деревянной скамейке. Бутылка никак не хотела заканчиваться. Безвкусное и бесполезное пойло словно застревало в горлышке, отказываясь приближаться к моим растрескавшимся губам. Хотел выбросить по дороге, но так и принес домой.
Оставил злосчастный пузырь на полке у зеркала и чуть не грохнулся, стягивая испачканные землей ботинки. Безразлично отметил, что опять промок. Чертова слякоть.
Прошел в темную гостиную и щелкнул выключателем.
Важно, чтобы в жизни был порядок.
«Папа – наполняет кормушки и меняет воду».
Я вынул из клетки кормушки и поилки. Толкаясь со стенами, добрел до кухни и высыпал содержимое в раковину. Кое-как промыл под ледяной струей пластиковые коробочки, протер салфеткой и, наполнив, вернул в клетку.
«Алена – чистит жердочки и убирает мусор».
Вытащил жердочки