событием, собиравшим толпы народа. Ведь поводов громко проявить свои чувства и повеселиться у народа в другие дни было мало. У каждого участника, кандидата были свои сторонники, группы поддержки, которые скандировали его имя и проявляли негативные эмоции по отношению к конкурентам. Между сторонниками разных кандидатов вспыхивали потасовки, но до смертоубийства никогда не доходило. Правда, мальчишки залезали на ближайшие к месту события деревья, размахивали самодельными флагами, при этом громко крича. И нередко срывались и разбивались насмерть. Это не вызывало особых волнений, считалось неизбежным. Среди взрослых были такие, кто педантично следил за выступлениями кандидатов-конкурентов, тщательно следя за правильностью исполнения, количеством восклицаний «О» в припеве, надлежащим выражением лица, жестами кандидата. Если судьи что-то упускали, то эти рьяные добровольные цензоры тут же громко возмущались и требовали справедливости. К их мнению приходилось прислушиваться.
Вот так почти идиллически протекала общественная жизнь Фуфырлы. Избранный всенародно совет старейшин был призван заниматься главным делом, от успеха которого зависело процветание островного народа. Члены совета, поделив между собой обязанности, следили за порядком вообще и в частности за тем, как используется драгоценная фуфырла. Достойное ли возмещение получает остров за бочонки с ней. Полученные за нее в обмен товары следовало по справедливости распределять среди жителей. Насколько справедливо это было организовано – вопрос деликатный. До поры это не вызывало у народа никаких вопросов и сомнений. После обнесения оградой источника фуфырлы вместе с разлившимся вокруг него озерцом и выставления стражи у ворот всякая очередная товарообменная операция проводилась под личным контролем совета старейшин. На острове не было ничего, что давно уже было в привычном обиходе и фабричном производстве европейцев. Поэтому нужно было все. Но тут существовали свои приоритеты, за соблюдением которых тоже следили члены Совета. Прежде всего нужны были ткани, одежда и много различных металлических изделий – от ножей и ножниц до топоров, пил и лопат. За этими необходимыми в обиходе предметами пришли и такие, без которых туземцы вполне могли бы и обойтись: женские украшения и крепкий алкоголь. Со временем приезжавшие на остров коммерсанты стали предлагать островитянам деньги, а не товары, то есть вводить нормальные процедуры купли-продажи цивилизованного мира. Монеты, сделанные из металла и блестевшие на солнце, хотя и вызвали сначала у старейшин опасения, но потом были ими приняты как вполне приемлемое средство платежа. Тем более что женщины, просверлив в них дырку, стали их носить в качестве ожерелий. Банкноты категорически отвергались. Но когда на остров время от времени стали добираться разные коммивояжеры и торговцы, которым фуфырла как таковая не была нужна, а нужно было продать свой товар, островитяне узнали, что в ход могут идти и бумажные деньги, и стали их принимать в оплату национальной продукции наравне с монетами и товарами.
Конец