в тумане, я добрался туда, где толпа была особенно плотной, и просочился в самый центр. На земле лежала та самая девушка. Жива! Шляпка с ее головы упала, и теперь я видел ее волосы: светлые, нежно-золотые. Молли, сидевшая на коленях рядом с ней, умоляюще крикнула – наверное, не в первый раз:
– Врача, ну! Есть тут доктор или нет, чтоб вас!
Но, похоже, доктор в Ирландии – явление нечастое. Кажется, никто из этой братии земляничную ярмарку не почтил. Я с трудом опустился на колени. Девушка кривилась и всхлипывала, задыхалась, царапала ногтями асфальт – болезненные, но чудесные признаки жизни.
– Кто это сделал? – выдавил я, пытаясь поймать ее взгляд.
– Нэнси, – простонала девушка, словно не слышала мой вопрос и отвечала своим мыслям. – Нэнси!
– Врач сейчас придет, – бормотала Молли. – Сейчас, сейчас, они кого-то найдут.
– Нэнси, – повторила девушка.
А потом закрыла глаза, и губы ее перестали шевелиться. Я испуганно потрогал ее руку, даже зная, что со своим слабым осязанием вряд ли смогу нащупать пульс. Глянул на Молли – и прочел ответ на ее лице. Нет же, нет, все не могло так бесславно закончиться! Даже я, полуживая развалина, еще как-то цепляюсь за жизнь, а ведь девушка была просто ранена, она не могла вот так… Молли схватила меня под локоть, вздернула на ноги и потащила прочь.
– Куда? – слабо запротестовал я.
– Сейчас полиция явится. Хотите с ними поболтать?
– Вообще-то я бы не отказа… – начал я, но тут она окончательно вытащила меня из толпы на край площади, развернула к себе, и я опешил.
Мы с Молли были, может, и не друзьями, но уж точно добрыми товарищами по несчастью. Пару раз она всерьез на меня злилась, но никогда еще в ее взгляде не было такой ярости.
– Это из-за вас, – прошипела она. – Из-за вас!
Я задохнулся от возмущения.
– Нет! Я не… Из-за тебя мы его не поймали! Я же велел: если что-то случится, бежать не к жертве, ей и так помогут, а к преступнику! Вместе мы бы его схватили! А если и нет – хотя бы узнали, как он выглядит, но ты…
Голос сорвался. Мои измученные голосовые связки так давно не смягчала слюна, горло было сухим, будто в него песку насыпали, – живые не понимают, как им повезло иметь столь изумительно работающее тело. Я схватился за ближайшую стену и переждал приступ кашля, который меня чуть с ног не сбил. Согнуться оказалось неожиданно трудно. Что-то было не так. С моей спиной что-то совершенно точно было не так.
– Если бы мы сделали, как я предлагала, она бы не умерла! – заорала Молли так оглушительно, что на месте полиции я бы арестовал нас самих. – Уж простите, что не могла смотреть, как она мучается!
Я побрел прочь, не в силах вынести ее сокрушительный гнев. Фаррелл, наш верный возница, ждал на ближайшей улочке, привычно подремывая на козлах, и по нашим лицам сразу увидел: дело плохо.
– Ох, – только и сказал он.
В экипаж я вполз с трудом, но Молли даже не потянулась мне помочь, как делала обычно, и за всю дорогу домой слова мне не сказала.