их не взять. Будут спасать собственные шкуры до конца.
Один из «чекистов» привстал, обернулся в нашу сторону и выстрелил, даже не целясь.
Сложно попасть, когда тебя бросает из стороны в сторону. Пуля пролетела мимо, кажется, не зацепив никого из случайных прохожих.
Однако на Смушко выстрел подействовал, он машинально крутанул баранкой, машина вильнула и ушла в сторону, чуть не въехав в дощатый забор.
– Ты что творишь… твою мать! – выпалил я, напрочь забыв о субординации.
Надеюсь, мне это не аукнется в будущем. Вроде начальник производит адекватное впечатление и должен понимать, что я кричал на него сгоряча. Если же не поймёт… работа под его руководством станет каторгой.
Что тогда? Уволюсь нахрен!
Смушко чудом смог вырулить. Мотор не заглох, и мы снова понеслись по дороге, сокращая расстояние между нами и бричкой.
– Ничего, догоним! – зло ощерившись, пообещал начальник губрозыска. – И тогда эти суки у меня попляшут!
Я пожалел, что не отобрал винтовку у чоновца. Понятно, это было бы против всяких правил: часовой на посту – лицо неприкосновенное, сам бы я в жизни не отдал никому боевое оружие, но из «мосинки» у меня было больше шансов достать кого-то из ряженых, а в идеале снять кучера.
Ещё один выстрел из брички, и снова пуля ушла в «молоко». На сей раз Смушко не стал вилять в сторону, а сидел, вцепившись в руль бульдожьей хваткой, и по-прежнему давил на газ.
С досады «чекист» стал палить в нас снова и снова, пока не разрядил револьвер. После чего снова бухнулся на сиденье перезаряжать револьвер.
Меня подмывало выстрелить в ответ, но я пригасил эмоцию: результат будет не лучше. Только патроны понапрасну переведу.
Не знаю, как насчёт ряженых, а у меня с собой только те, что в барабане «Смит-Вессона», то есть всего шесть маслят. Долго воевать с таким арсеналом не получится.
Если бандитам было плевать, что они могут зацепить кого-то из посторонних, то для меня было принципиально избежать случайных жертв. Значит, стрелять имеет смысл так, чтобы уж наверняка.
Плохо, что бричка – не авто, можно было бы попробовать прострелить шины, даже из слабоватого «Смита-Вессона». Но что есть, то есть. Исхожу из этого.
Удачный момент подвернулся, когда до брички осталось метров пятнадцать. Недавний стрелок снова привстал, но я его опередил, подскочил, как будто ужаленный в одно место, и, цепко схватившись за верх лобового стекла, нажал на спусковой крючок.
Револьвер дёрнулся, выплёвывая свинцовый гостинец. Я целился в область живота, как известно, он большой и мягкий, но вышло тоже неплохо: пуля угодила в область маленькой и твёрдой башки лже-чекиста. Что называется – наповал. Бандит свалился и больше не вставал.
Второй его подельник был осторожней, он выставил руку со своего бока экипажа и, стараясь не попадаться на прицел, стал выпускать по нам пулю за пулей.
Поскольку гадёныш находился по отношению к нам слева, Смушко резко бросил автомобиль в правую сторону и так же резко выпрямил.
Ни начальника, ни меня