бабке не так!
– Да. Это была я.
– Прости, Маша.
– Кира, ты еще кого—нибудь видел?
– Нет.
– Ребята, я очень страшная?
Я приподнялась на локтях, встать еще не было сил, и посмотрела на Машу:
– Машка! Посмотри. Прядь. Вот та. Слева. Она потемнела!
– Правда?
– Сама глянь.
Маша рассматривает себя в зеркале.
– Значит, это все может вернуться обратно? Можно стать прежними? Но как? С чего она вдруг потемнела?
– Маша! Давайте порассуждаем. Если из—за ненормативнаой лексики и дурных поступков мы стареем, то по логике хорошие поступки и слова должны вернуть все на место.
– Я буду стараться, я переделаюсь, я не буду говорить и думать всякие гадости. У меня получится, Инна?
– Безусловно! Нам надо всем переделаться. Я верю – все получится!
Кирилл посмотрел в небо.
– Появляется уже кой—какая ясность! И жить хочется. Я все понял.
Маша смахнула украдкой непрошенные слезинки. Солнце припекало. Плыл тихий летний полдень. «Почему все время полдень и полдень?», – подумала я в какой—то полудреме.
Кирилл опять лег на траву.
– Интересно, сколько мне надо сделать добрых дел, чтобы стать прежним? Я с ума сойду. Где мы? Избушка на курьих ножках, жроли! Мы в большом дурдоме!
– Нет. Вы в стране Ооомм, – вдруг услышали мы.
Голос, раздавшийся за нашими спинами, заставил нас в очередной раз вздрогнуть. Это был нормальный мужской голос, но для нас – трубный глас небес. Мы резко обернулись, и вздрогнули еще раз, потому что перед нами стоял мальчик—пионер. Нет, он был без галстука, но одет… Одним словом: отличник, командир дружины, или что—то в этом духе из пионерских времен, но никак не обладатель низкого мужского голоса.
– Здравствуйте, – произнес он.
Мы переглянулись.
– Вы – нам? – нервно спросила я.
– Кроме вас здесь никого нет.
– Здравствуйте, – неуверенно и вразнобой сказали мы.
– Вы те, кто упал с неба у большой земляники?
Мы утвердительно закивали головами.
– Идите за мной.
– «Куда?» – заволновалась я.
– В наш город. Вам никто не причинит зла. Не беспокойтесь.
Все было сказано монотонно, без выражений, даже устало. И меня это как ни странно, успокоило.
–Упали не только мы! Надо найти остальных!
Маша даже подпрыгнула от беспокойства, которое не могла до конца выразить словами.
– Все уже у нас.
Маша расслабилась и вздохнула. Потом опять заволновалась.
– А почему я вдруг стала такой, ну, старой? Там, у нас, я была девочкой! Как опять…
– Вам все объяснят.
Монотонный голос заставил нас со всем смириться и замолчать. Мы понуро последовали за отличником. Прошли немного и оказались на красивой, нет, на сказочно красивой поляне. Пышные заросли разноцветных цветов и трав создавали необычайную волшебную гамму песни радости. Правда, скрупулезно рассмотреть ее не удалось. Мальчик подошел к нам, раскинул руки, как будто собираясь нас обнять, и мы оказались зажатыми в каком—то невидимом