зачем ты здесь». Пайпер не была уверена, что голос в ее голове имел в виду то, о чем она успела подумать. И все же она решилась:
– Я хочу знать, за что Третий был вычеркнут из истории.
Пайпер едва не выругалась. Это было совсем не то, что она хотела сказать. Слова просто сорвались с ее языка. Но, заметив настороженность на лицах, Пайпер постаралась принять уверенный вид.
– Откуда ты знаешь о Третьем? – спросил темнокожий мужчина, сидящий по правую руку от Данталиона.
– Лерайе, – легко соврала Пайпер.
– И давно она с тобой говорит? – недоверчиво спросил Гилберт.
– С сегодняшнего утра.
– Тебе в подробностях? – не дав никому даже осмыслить услышанное, уточнил Данталион. Он, наплевав на все предостережения господина Армена, закинул ноги на стол и скрестил руки на груди, с вызовом посмотрев на Пайпер.
– Для начала можно и в общих чертах.
– Данталион, – тихо обратился к нему господин Илир. Он наверняка хотел сказать что-то еще, но господин Армен, громко хлопнув ладонью по столу, зашипел:
– Неслыханная дерзость! Чтобы темное создание с таким рвением рассказывало о Предателе!
– Если ты еще раз назовешь меня темным созданием, старик, – прорычал Данталион, – я выпью всю твою кровь и вырву сердце, сожгу его на костре и преподнесу Ночи как подарок.
– Ох, ну что вы, – скромно сложив тонкие сухие пальцы на краю стола, сказал господин Илир. – Не нужно ссориться. Я не думаю, что упрекать юного сальватора в любопытстве разумно.
Пайпер понравился господин Илир, – этот маленький старичок в огромном костюме. В отличие от враждебности Армена, которую она благодаря своим обострившимся чувствам ощущала слишком хорошо, в Илире она не замечала ничего неприятного. Он казался обычным старичком, случайно оказавшимся на этом собрании. Пайпер не сомневалась, что он знает достаточно и пользуется заслуженным уважением, однако не думала, что он так быстро встанет на ее защиту.
– Если вы не хотите отвечать, – продолжил Илир, добродушно улыбаясь, – я сам все расскажу, но уже наедине. Мисс Сандерсон не возражает?
Он повернулся к ней, и Пайпер вздрогнула от его взгляда. Молочно-белые глаза смотрели не на нее, а на дядю Джона, сидевшего рядом. Огромный шрам, крест-накрест пересекающий его глаза, выглядел ужасающе. Почему Пайпер не заметила его раньше?
– Вы не против, юный король? – спросил господин Илир, повернувшись в сторону Гилберта.
Тот нахмурился и исподлобья посмотрел на Пайпер. Она не ошиблась, предположив, что любые разговоры о Третьем для Гилберта слишком тяжелы и неприятны. Она решила, что непременно должна разобраться, как связаны Гилберт и Третий.
– Главное, чтобы вы не нарушили закона, господин Илир, – наконец сказал Гилберт.
– Ох, уж я-то помню про закон, – тихо засмеялся старичок.
– Блестяще, – безэмоционально выдал Данталион. – Этот вопросец мы решили. Что дальше? Будем обсуждать, когда девчонка станет куклой королевы?
– Я вырву твои клыки, если еще раз забудешь о том, как должен