лестнице на второй этаж. Коридор, ведущий к кабинету, изобиловал поворотами. В очередной раз поворачивая за угол, Элан почти был сбит с ног. Удар заставил отступить на шаг назад и выругаться (правда, про себя, вслух не позволяло воспитание).
– Простите, – прошептало что-то снизу ещё до того, как Элан успел прийти в себя.
Опустив глаза, он увидел перед собой эльфёнка, едва доходящего макушкой ему до солнечного сплетения. Огромные голубые глаза с настороженностью смотрели из-под спутанной золотистой чёлки. Тёмные круги под глазами, сероватая кожа, обтянувшая скулы, бледные, потрескавшиеся губы. Встреться такое среди ночи, точно бы принял за приведение какого-то замученного до смерти предка.
Решив, что инцидент исчерпан, эльфёнок припустил дальше по коридору, только подмётки сверкали. Элан недоумённо посмотрел ему вслед, пытаясь вспомнить, у кого из слуг были дети такого возраста. Но память отказалась ему помочь.
«Надо будет спросить у отца», – пришло в голову весьма разумное решение.
Согласившись с самим собой, Элан завернул за угол и оказался у отцовского кабинета. Стучаться не пришлось – дверь была распахнута настежь.
Калин стоял у стола и перебирал бумаги. Элана всегда поражало, как, даже в простой одежде занимаясь домашними делами, его отец умудрялся выглядеть так, словно принимал парад королевской гвардии. Наверное, всё дело в горделивой осанке, особенной посадке головы, уверенных движениях. В общем, аристократ до кончиков ушей.
Весь королевский двор говорил, что Элан похож на отца. Отливающие серебром волосы, яркая зелень глаз, идеальные черты лица. Сам Элан считал, что сходство этим и ограничивалось. Не было в нём отцовской твёрдости и закалки. Характером он пошёл в мать: добрый, мягкий, заботливый, желающий помочь всем и каждому.
Увидев, как отец кладёт бумаги на стол и устало опирается на край одной рукой, Элан поспешил поддержать его, не зная, как тяжела рана.
–Папа, ты в порядке? – спросил он, подхватывая отца под другую руку.
Калин удивлённо воззрился на сына:
– Я думал, ты прибудешь только вечером.
– Не было причин задерживаться, – отмахнулся Элан. – Ты как? Рана серьёзная?
– Пустяки, – поморщился Калин.– Огнём бок обожгло. Придворный лекарь обработал рану, сказал, через пару недель заживёт.
– Почему не обратился к какому-нибудь магу? Или давай я… Я умею лечить магией, – засуетился Элан, отступая на шаг, чтобы определить, где находилась рана.
– Не надо, сын. Ты знаешь, как я отношусь к магии и магам. Исключение составляешь только ты, – рукой, за которую ещё мгновение назад держался Элан, генерал привлёк его к себе и обнял за плечи. – Всё уже позади, мне ничего не угрожает.
Элан с сомнением посмотрел на отца. Но что толку уговаривать, если он не воспользовался бы магической помощью даже под страхом смерти. После смерти жены Калин утратил доверие к магии.
– Хорошо, будь по-твоему. Но, я надеюсь, ты вовремя делаешь перевязки?
– Ты собрался меня отчитывать?
– Нет.