старания было некому, оно и к лучшему, потому что в сумме за технику и артистизм мы не набрали бы и на единицу.
Боб сделал объявление диванам, что приглашает всех желающих на ночную дискотеку в «Пентхауздиско», которая проходила здесь же на нулевом этаже Роуз отеля. Егорка перевёл. Опять же, для кого эта информация предназначалась непонятно. Как будто с привидениями работаем.
А может это был сигнал для бармена, который исчез с табурета, наверное снова примостившись под стойкой.
Затем начали разбирать аппаратуру, чтобы спустить её на вниз, на дискотеку. Мустафа шепнул, что это было лучшее шоу месяца, по количеству гостей и по длительности проведения. В прошлые разы не было даже немцев.
И тут появилась Натали.
– А где вечернее шоу? – удивилась она. – Боб, нерде шоу?
Задетый за живое таким бестактным вопросом Боб, потерявший за один вечер всех любимых животных, помимо трёх свинок на моём счету, разозлился, бросил складывать шнур от микрофона и разразился гневной тирадой, часто упоминая моё имя. Очевидно, сваливал весь провал на меня. Что-либо возразить я опять же не мог, поскольку речь велась на ипчесебельмешикызкумар-ском. Выслушав Боба с каменным лицом, Натали одним взглядом остановила его словоизлияния и обратилась к Джану. Тот, видимо, более адекватно обрисовал ситуацию и указал на независимость от нас причин фиаско.
– Собирайте гостей на дискотеку, – обратилась она к нам. – Алекс, Боб тобой недоволен. Жалуется, что плохо работаешь, не налажен контакт с гостями. Ты как считаешь?
Ну, я не стал вести себя как маленький обиженный мальчик, обеляя себя, хотя какой-то вины за собой совершенно не чувствовал. Более того, всё происходящее напоминало мне фарс, комедию положения, было чуждым моему пониманию и представлениям о работе аниматора и происходило будто бы не со мной.
Да и в целом дела у меня обстояли неважно. Не будь я так финансово стеснён из-за идиотской покупки запредельных по цене гламурных солнцезащитных очков в московском дьюти фри, будь он трижды-пятижды неладен, я, быть может, обрисовал бы Натали ситуацию, как вижу её я, выдал бы Бобу парочку хуков с правой. Возможно и одного было бы вполне достаточно, а затем отправился обратно в аэропорт хозяином своих поступков.
Но сейчас я был заложником положения, оставшихся денег на билет до дома, чуял, что не хватит. Вариант с автостопом и собачьими упряжками здесь не сработал бы. Выход был – временно смириться с самодурством турецкого начальства, косить дальше под Иванушку-дурачка, дождаться первой зарплаты. А потом уже показать могучий русский дух, кулак и несгибаемую волю славянского народа.
– Да я стараюсь, Натали. В Египте мы малость по-другому работали. Немного времени надо на адаптацию, – ответил я на упрёки.
– Ну хорошо. Если что, у Егора спрашивай, он подскажет. Боб, действительно шеф своеобразный. Но он раньше с Уром в команде работал и тот одобрил его кандидатуру