такова жизнь, правда?
В то утро Ланарка посетил специалист: лысый мужчина в белом халате и полукруглых очках без оправы. Он стоял у постели и изучал Ланарка с мрачно-серьезным видом, но в глазах у него играли чертики.
– Вы меня помните? – спросил он.
– Нет.
Доктор потрогал кусочек пластыря у себя на подбородке и сказал:
– Три дня назад вы стукнули меня кулаком, в это самое место. Да уж, вы отчаянно боролись при появлении. Простите, что только сейчас нашел время вас посетить. Персонала не хватает, потому мы занимаемся серьезными случаями, а совсем безнадежные и выздоравливающие, можно сказать, брошены на произвол судьбы. Вы уже способны дойти до туалета?
– Да, если держаться за кровати и стены.
– Спите вы, наверное, до сих пор неспокойно?
– Нет, более или менее.
– Вы быстро поправляетесь. Если бы вы, как полагается, разделись и прыгали головой вперед, то были бы уже на ногах. Пока вы выздоравливаете после тяжелого шока, так что избегайте волнения. Нет ли у вас каких-нибудь пожеланий?
– Не дадите ли что-нибудь почитать?
Доктор скрестил руки, сунув ладони под мышки, и поджал губы, отчего сделался похож на фигурку китайского мандарина.
– Попытаюсь, но не обещаю. С начала Второй мировой войны наш институт был изолирован. Попадают сюда только одним путем, и взять с собой багаж невозможно – в этом вы убедились сами.
– Но ваши санитарки – молодые девушки!
– Ну и что?
– Вы сказали, что это место изолировано.
– Да. Мы набираем персонал из бывших пациентов. Надеюсь, вы тоже вскоре к нам присоединитесь.
– Когда мне станет лучше, я намерен отсюда уйти.
– Это легче сказать, чем сделать. Через день-два, когда вы начнете нормально ходить, мы это обсудим. Тем временем я поищу вам какое-нибудь чтиво.
Вместе с двенадцатичасовой кормежкой санитарки принесли ему детскую книжку с картинками – «Ежегодник Бедняжки Вулли» за 1938 год, криминальный роман без обложки под названием «Нет орхидей для мисс Блэндиш»[4] и хорошо сохранившийся пухлый томик «Священная война»[5], где вместо «s» было в большинстве случаев напечатано «f» и добрая половина страниц оставалась неразрезанной. В первую очередь Ланарк взялся за «Бедняжку Вулли». Временами книжка вызывала улыбку, но многие страницы были испорчены – разрисованы тупым коричневым мелком. Он принялся за «Орхидеи» и к вечеру успел прочитать половину, но тут в комнату вбежали санитарки и отгородили ширмами соседнюю кровать. Они притащили с собой металлические цилиндры и тележки с медицинским оборудованием и все повторяли: «Готовься, Бровастик, вот-вот прибудет для тебя приятель».
Санитар-мужчина приволок каталку, и комната наполнилась хриплыми гортанными звуками дыхания. Фигура на каталке была скрыта спинами двух врачей, один из которых был доктор Ланарка. Они зашли за ширму, и санитар убрал каталку. Ланарк не мог больше читать. Он прислушивался