на снегу двух достаточно крупных диких кабанов. Удивлению всех не было предела. Ведь Кирилл не брал с собой ни лука, ни рогатину. Старейшина отправил в лес пятерых молодых и крепких парней. Он был безмерно рад тому, что им не придется голодать в эту зиму, и она не унесет с собой жизни его односельчан, как он поначалу об этом думал. К полночи вернулись парни, которых отправляли в лес, выглядели они очень уставшими, но их удивление было больше усталости. На снегу перед общинным домом лежали еще три кабана, но меньше предыдущих, и три оленя. А вот олени были достаточно крупными. На тушах животных были видны сквозные раны от стрел, трудно было представить стрелу, которая пробила бы кабана насквозь и не сломалась при этом, оставляя в туше наконечник. Но это не сильно тревожило тех, чья жизнь зависела от наличия провианта в деревне. На следующий день караван отправился к заречцам, которые так же испытывали нужду, и вдобавок к этому у них были больные дети. Дорога к Заречцам была заметно легче, с наступлением темноты, которая в зимнее время приходит рано, караван прибыл на место. Продуктов, которые привезли ключитцы, было достаточно и даже с избытком, единственная проблема заключалась в больных детях. Трое из которых были совсем крохи. Кирилл взял это на себя, единственным препятствием было непонимание местных жи- телей целесообразности уколов, которые Кирилл, прежде чем сделать детям, показал их родителям и объяснил, что это и для чего.
Не понимаю, зачем моим детям эти ваши уколы. Они и без них поправятся, мы много лет здесь живем, и никто нам подобного не делал и мы живем. – Слова Мануха, старшего сына старейшины были искренни, но все-таки наивны. Это по незнанию, и Кирилл спокойно ответил:
У твоих двух детей жар четыре дня. Они почти ничего не ели два дня, сколько твои дети еще выдержат и какие последствия у них будут, никто не знает. Знаю одно, у них температура близка к той, от которой умирают даже взрослые, и если вы не хотите им помочь, дав мне их вылечить, тогда я завтра утром уезжаю домой. Я не собираюсь сидеть здесь и смотреть как ваши дети умирают, только потом не жалуйтесь на богов, которые отнимают у вас, детей – это вы не хотите ничего делать для их спасения. – Кирилл закончил говорить и, не дожидаясь ответа собравшихся Заречцев, отправился осматривать больных. Манух подошел к Ходраку и спросил вполголоса, поглядывая на Кирилла искоса:
А, что, он и в правду может вылечить наших больных?
Я не знаю, может ли он это сделать, но одно я знаю наверняка, если он этого не сможет, то не сможет никто. – Ходрак говорил серьезно, и, глядя, как Кирилл возится с больными детьми.
А почему ты так уверен в его возможностях, друг Ходрак? – Манух не унимался, уж очень ему не хотелось рисковать своими малыми детьми. Он прекрасно понимал то, что детям долго не выжить с таким жаром, и ослабли они очень, их жизни увядали на глазах, и это очень беспокоило не только его.
В прошлом году внук во-о-н того старика, звать его Колсард, провалился под лед. Кирилл вытащил