блуждать взглядом по потолку, он внимательно, даже оценивающе посмотрел на Очакова; в глазах Чикатило появилась злоба.
– После проведения всесторонних исследований, – заговорил Очаков чуть хрипловатым голосом, и в зале сразу стало тихо, – комиссия пришла к заключению, что Чикатило Андрей Романович хроническим психическим заболеванием не страдает…
В зале опять зашумели. Чикатило встал со своего места, сузив глаза, с ненавистью посмотрел на Очакова и вцепился в прутья решетки.
– В подростковом возрасте на фоне явлений психического инфантилизма у испытуемого появились нарушения полового развития, которые выражались в нарушении биологической базы сексуальности, ослабленном половом влечении, недостаточности эрекции… – продолжал читать заключение Очаков.
– Ложь! Это ложь! – закричал Чикатило, кривя лицо.
– Подсудимый! Помолчите! – оборвал его судья.
– Я… Я не… – Чикатило попытался что-то сказать, но судья снова перебил его:
– Сядьте!
– Продолжайте, пожалуйста, – сказал Очакову прокурор.
Тот кивнул, вернулся к тексту:
– Спасибо. Таким образом, в дальнейшем у испытуемого на фоне явлений нарушения гетеросексуальной адаптации произошло формирование сексуальных перверсий, которые на ранних этапах, до тысяча девятьсот семьдесят восьмого года, проявлялись частичной реализацией садистических фантазий на педоэфебофильных объектах, эпизодах фроттажа и вуайеризма.
Чикатило замер, сел, опустил голову. Очаков продолжал:
– Однако указанные особенности психики при отсутствии продуктивной психопатологической симптоматики, болезненных нарушений мышления, памяти, интеллекта и сохранности критических способностей были выражены не столь значительно и не лишали Чикатило во время совершения инкриминируемых ему деяний способности отдавать себе отчет в своих действиях и руководить ими.
Чикатило прикрыл глаза. Голос Очакова звучал все глуше, как сквозь вату.
Чикатило шел по тропинке через кусты, за ним с озабоченным видом спешил мальчик лет десяти-двенадцати. Чикатило говорил на ходу, часто оглядываясь через плечо на мальчика, проверяя – заинтересован ли он, верит ли, не сорвется ли:
– Я, главное, сразу-то не понял, что это, а потом присмотрелся – самолетик в кустах застрял, авиамодель. Я авиамоделизмом в детстве занимался, но мы только планеры делали, – частил Чикатило.
Мальчишка на беду свою верил.
– А самолет точно с моторчиком? – уточнил он.
– Сто процентов! – заверил его Чикатило. – Там даже масло разлилось немного, я ботинок испачкал, видишь? Иду, смотрю – лежит. Запускал кто-то, а он улетел.
– Вы сказали – Ил-2?
– Ну мне так показалось. Он зеленый весь, а пропеллер красный. Красивая модель. Мне-то не нужно, а тебе пригодится. Тебя как зовут, кстати?
– Валера. Валерий то есть, – солидно уточнил мальчик.
– И давно ты авиамоделизмом занимаешься,