Мунё

Слышу


Скачать книгу

ветры, ветры. Не дом, а мельница: все хлопают, орут, то появляются, то исчезают. А я привыкла к тишине. Хочется убежать. Хочется отхлестать себя по щекам за слабость и преждевременную истерику.

      На улице то снег, то гроза на зацветающие вишни, то подсолнухи выпадают семечками в подмерзшую землю. И все за сутки. По слову в час. Зачем мне к пенсии такое мучение? Я ничего не понимаю. Или я сжалась, или все тут растянулось. Может, я действительно подцепила какую-то заразу? Воспаление оболочки совести, сотрясение эмоционального баланса?

      Ненормальный, подозрительно ветреный этот дом. В два счета можно подхватить простуду. Что я и делаю, каждый час по слову. Я, кажется, повторяюсь. После обеда тут подают лимоны, мытые, разрезанные пополам, с кожурой, как некий деликатес. Говорят, это полезно для слуха и тонуса. А в оранжерее растут яблони.

      Мой тонус опустился ниже некуда. Мне надуло ветром голову. И уши. Кажется, я теряю слух – странно, что лимонная диета не помогает. По ночам мне мерещатся звуки. Будто кто-то печатает на пишущей машинке: та, та, та, та… Кто-то ходит по клавишам маленькими ножками: та, та, та, та. Я даже знаю кто: мой ученик, с которым дела идут из рук вон плохо. Мы стоим с ним на месте. Еле-еле.

      Методика не работает, я его не понимаю.

      Из хорошего: чтение успокаивает. Как замечательно, что я взяла с собой книги. Знакомые строки ложатся бальзамом на мои страхи, готовят к старости, сглаживают шероховатости неудачных дней.

      Зачем я сюда приехала?

      ***

      После обеда начался сезон охоты на ветра. Охотник пометил флажками подозрительные места, запасся терпением, яблоками и залег в гостиной, известной своим непостоянством. У него появилась гипотеза о том, что ветра имеют голоса, различаются тембром, интонацией и продолжительностью, а потому вполне могут быть тем единственным способом общения глухих домочадцев – потрясением воздуха. Из уст в уста. Все же лучше, чем руками, на которых не так уж и много пальцев. Мысль эта крепла, пока не вылупилась в намеренность научиться читать с их губ, раз никто не мог читать с его нот.

      После пары яблочных огрызков вечер наполнил комнату, и воздух зашевелился.

      Тетка, завернувшись в халат и воинственно скрестив на животе руки, посылала тучи в телевизор. «Я же говорила тебе, что доктор этот шулер. Так я ему и поверила, козлу. Сбежал, лох. Нужен он тут, как собаке пятая нога».

      Отец мерз длинной, распущенной на рукавах тенью, кресло его молчало. На столе остывал нетронутый чай.

      Под потолком хмурился холодный туман, отчего настроение у Ой-дк приблизилось к ртутному нулю. Но охотник не сдавался: время было убито и надежно похоронено под диваном, а потому спешить незачем.

      «Ты, главное, молчи, Димка. Не лезь, без тебя обойдутся. Слышишь? Они там пошумят, и опять тихо будет». Теткин рот сжимался в скупую трещину, и, действительно, становилось тихо. Подмораживало, половицы ежились от близости зимы.

      «Слышишь, ты? В рот воды набрал. Не лезь, еще раз говорю. И с райцентром не ругайся,