шестая
Мария с подругами сидели среди тыкв. Она ненавидела свою жизнь и завидовала всем остальным. У всех, кроме неё был парень, а у тех, у кого его не было, был такой сплочённый круг друзей, что они всегда держались вместе.
Мария сидела на куче из тыкв. Рядом сидели Бекка и Жасмин. Мария больше не могла сказать, кто был её другом. Когда-то у неё были верные друзья, друзья навек – их было четверо: она, Бекка, Жасмин и, конечно, Скарлет, её лучшая подруга. Когда-то они были неразлучны. Если у кого-то не было парня, то остальные всегда были готовы её поддержать. Со Скарлет они поклялись, что никогда не будут ссориться, пойдут в один колледж и будут подружками невесты на свадьбе друг друга, а также, что их дома всегда будут находиться на расстоянии не более десяти кварталов один от другого.
Мария всегда и во всём полагалась на своих друзей, особенно на Скарлет.
Но вдруг в последние несколько недель всё пошло наперекосяк. Скарлет прямо из-под носа увела у неё Сейджа, а ведь так, как он Марии уже давно никто не нравился. Она покраснела, вспомнив этот позорный момент; Скарлет выставила её полной дурой. Она по-прежнему очень злилась на подругу и не думала, что когда-нибудь сможет её простить.
Мария вспомнила их последнюю ссору и слова, которые Скарлет сказала в свою защиту, что Сейджу нравилась именно она, и что она его не уводила. Глубоко в душе Мария понимала, что, возможно, подруга говорила правду, но ей всё равно нужно было кого-то обвинить в своих бедах, потому что обвинять других было намного проще, чем обвинять себя.
Кто-то толкнул её, и Мария съехала с тыквенной кучи, приземлившись на землю и выпачкав джинсы грязью.
«Смотри, куда идёшь!» – расстроившись, крикнула она.
Обернувшись, она увидела, что толкнул её один из пьяных мальчишек. Несколько десятков учеников с её параллели собрались здесь – это было традицией. На следующий день после большого бала все должны были собраться на глупый сбор урожая. Было понятно, что никто на самом деле не собирал тыквы, а просто все сидели на поле, поглощая горячий яблочный сидр и пончики. Некоторые из ребят щедро разбавляли сидр джином. Именно один из них и толкнул Марию. Он даже не понял, что сделал, потому что вместо того, чтобы извиниться за её падение, он ещё и выругался. Мария знала этого парня и понимала, что те, кто пьянствуют в таком возрасте, ничего в своей жизни не добьются, – этом-то она себя и утешала.
Ей нужно было всё хорошенько обдумать. Здесь оставаться было невыносимо. Марии хотелось уйти. Она была расстроена, даже не понимая, чем именно. Потеря лучшей подруги – пусть Бекка и Жасмин по-прежнему было рядом – выбила её из колеи. К тому же она всё также сходила с ума по Сейджу. Мысли о нём сводили её с ума.
Мария поднялась на ноги и пошла прочь.
«Куда ты?» – спросила Жасмин.
Мария лишь пожала плечами.
«Пойду проветрюсь».
Пробираясь сквозь толпу, она уходила всё дальше и дальше в поле, находящееся на окраине города. Оглядывая