не сон про сон, а думает что сон про не сон… Надо сказать принцессе, что сон – это не сон, а про не сон, что это пересон, а пересон – не сон…
– А что скажет наимудрейший?
– Поистине, пути всезнания неисповедимы, осознание знания есть признак незнания, осознание незнания… А почему я?
– Ээээ… Повелеваем про сон сказать, что это не сон, а сон – это пронесон!
«Волшебная лампа Аладдина»
– Вы еще никому не обещали свой первый танец? – незнакомец в парике делает ударение на слове «первый».
Я смотрю на его напудренное лицо с румянцем искусственного происхождения, ярко накрашенные губы и черную мушку на щеке. Где–то я читала, что расположение мушек на лице имеет тайный смысл.
– Если нет, запишите его за мной, – вкрадчивый голос, в глазах ожидание. Накрашенные губы оставляют след на моей перчатке. Красное пятно отвлекает внимание, я хватаюсь свободной рукой за свое лицо. Неужели я так же размалевана? На перчатке уже моя губная помада отпечатывается не менее ярким цветом. На запястье руки замечаю ленточку, на которой висит крошечная книжка со списком танцев. Приснится же такое!
– Барон Шейзи, – произносит незнакомец и следит, как я изящным карандашом вывожу напротив менуэта его имя – Шейзи.
Загадочно улыбнувшись, он смешивается с толпой таких же напомаженных мужчин и женщин.
Как жмет корсет! Дышать невозможно.
Делаю несколько шагов в сторону открытых окон, прячущихся за массивными колоннами, увитыми живыми цветами. Длинные юбки путаются между ногами. Нечаянно наступаю на подол и чуть не падаю. Крепкая рука подхватывает меня под локоток.
– Надеюсь, вы никому не обещали свой первый танец? – шепчут губы нового кавалера.
– Увы, обещала, – признаюсь я, поправляя съехавший на бок парик. Интересно, как я выгляжу?
Улыбка моментально слетает с его лица, но не желая его расстраивать, я бодро добавляю:
– Могу записать за вами второй танец.
Что я такого сказала? Незнакомец странно посмотрел на меня, улыбнулся одними уголками губ и произнес:
– Маркиз де Кармон. Могу я узнать ваше имя?
– Можете. Евгения… Гранде. А вы Де Кар–мон, – по слогам произношу я, записывая гавот за ним. Места для записи почему–то совсем немного. Криво разместив последние буквы, обнаруживаю, что де Кармон уже отошел и шепчется с еще одним из напомаженных, чей парик отличается чрезмерной высотой. Компенсация роста? Коротышка бросил на меня удивленный взгляд, кивнул головой Кармону и направился в мою сторону.
Я быстро отвожу глаза. Как–то неудобно получается – рассматриваю в упор человека.
А, впрочем, чего тушеваться? Я же во сне.
– Вы не запишите за мной третий танец?
Делаю вид, что изучаю сделанные записи. Обидеть человека маленького роста не хочется, поэтому произношу, будто бы пытаясь отыскать свободное место в списке танцев:
– К сожалению, третий занят, но вот шестой свободен.
Коротышка хмурится.
– Шестой?
– Записывать? –