и не понимая, куда все подевались. На всей этой истории с похоронами, на которых я должен был присутствовать один, все это лишь добавляло мне тревоги. Чтобы развеяться, я набрал Хелен.
– Привет! – отозвался солнечный голос жены. Он как будто звучал из другого мира.
– Привет!
– Ну как ты там? Держишься?
– Ой… не спрашивай. Все закончилось.
– Уже?
– Да, домой вернусь, расскажу. Хорошо, что мы отсюда уехали.
– Что, все так плохо?! – хохотнула жена, полагая, что я шучу, но тут же добавила, понимая, по какому поводу я здесь, – То есть, прости, конечно…
– Все в порядке.
– Ну, рассказывай, кого из наших видел? Джоанна была? Келли? Малыш Хитстрок? Сто лет их не видела.
– Ого, как что, так ты сразу вспоминаешь Джереми Хитстрока! – поддел я жену, за которой ухлестывал наш одноклассник-коротышка.
– Да это просто к слову пришлось, – смутилась Элли, – Ладно, не уходи от темы. Как все прошло?
– Да тут всё вообще странно, на похоронах никого не было. Только я.
– Ты один? – удивилась Хелен.
– Ну, еще Викки была… Скажи, а она случайно не делала пластической операции?
– Кто?!
– Подружка твоя, Виктория Скиннер.
– А в чем дело? – удивилась супруга.
– Дело в том, – не очень уверенно продолжал я, – Что она очень сильно изменилась. Как будто стала другой.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну, она выглядит так, словно готовится к конкурсу «Мисс Аляска».
– К какому конкурсу? – не поняла Хелен.
– Забудь. Она стала такой… красоткой! Но тут даже не это важно!..
– Ах «не это важно»?! Слушай, дорогой, тебя вообще нельзя отпускать одного! Вот говорила мне мама, все мужики одинаковые, – в шутливом тоне продолжала жена, – Ладно, короче, если ты там собираешься за ней приударить, помни, она моя лучшая подруга, она мне все расскажет. Так что давай, у тебя до отлета совсем мало времени, попробуй-ка взять эту неприступную крепость.
Я улыбнулся:
– Милая, ну какая Викки может сравниться с тобой?
– Вот то-то, – назидательно напомнила мне супруга, – Если все там закончил, быстрее домой, к детям, понял?
– Понял, понял, до встречи!
Мы закончили разговор, и я задумчиво сидел, глядя на пустой перекресток, на котором висел неработающий светофор. На душе было паршиво. Совсем не такой прием я ожидал. Я вдруг понял, что за время моего визита, за исключением Викки и этих двух странных сыновей, я не увидел вообще никого. Даже сейчас, в разгар дня дороги города были пусты и безжизненны. Да, было еще светло, чтобы зажигать огни уличных фонарей, и светофоры могли не работать из-за сбоя. Но витрины магазинов и кафе? Они были выключены. Все, абсолютно!
За все время, пока я находился в городе, мои бывшие одноклассники, кроме Викки, вообще никак не проявили себя. Если сразу после сообщения о гибели Уильяма Бреннара, они наперебой писали мне, чтобы выяснить, прилечу я или нет, то теперь, в одночасье, они будто потеряли к этому делу