А в середине находился длинный стол со светящейся полупрозрачной поверхностью. Тим заглянул вниз, но никаких лампочек под столешницей не увидел.
– Хм, просто ещё одно чудо!
Марта улыбнулась.
До быстро пробежала вдоль полок, хватая склянки.
– Пожалуй, так?
– Не спеши. Тим, вспомни, что ты видел и чувствовал, когда мы проезжали через город. Что тебе показалось… особенным?
Тим задумался. По правде говоря, особенным – даже фантастическим – было уже то, как они втроём проникли в жизнь и чувства людей. Тим словно бы сам нёс холодное мороженное и проводил по колючей щеке перед зеркалом в ванной комнате, настолько живыми и настоящими были пришедшие извне ощущения; словно бы он сам переживал за заболевшего ребенка, радовался удачно написанной строке газетной новости; словно это у него кололо в боку, когда пропал спрыгнувший с балкона толстый рыжий кот по имени Шон (чёрт, его звали Шон!), и стучало в висках оттого, что было непонятно, где же искать этого домоседа, впервые оказавшегося на улице…
– Марта, а тот человек нашёл своего кота?
– А вот это мы сейчас и узнаем. – Марта быстро кивнула До, и та принесла ещё пару склянок. Когда их содержимое высыпалось на стол, Марта вытянула руку вперёд и начала водить ладонью над столешницей. Она ни к чему не прикасалась, но разноцветные порошки и пасты пришли в движение, смешиваясь и образуя пока совершенно непонятные узоры.
До встала позади Тима, положила руки на его плечи и прошептала в самое ухо:
– А теперь молчи!
Марта продолжала водить ладонями, пристально глядя на стол. Наконец разноцветная масса стала походить на что-то узнаваемое: одна часть приняла форму человеческой фигуры, другая – дерева; из третьей вскоре сложился рыжий полосатый кот, а рядом с ним появился ярко-красный столбик – Тим вспомнил, что это водяная колонка, какие бывают на городских улицах. Когда рисунок на столе стал чётким, Марта высыпала на него содержимое ещё одной банки и вдруг резко подняла обе руки вверх. Как листья, увлечённые ветром, частички вещества на столе метнулись вслед за ладонями Марты – и застыли в виде объемных фарфоровых фигурок. Перед Тимом стоял пожилой мужчина в сером широком плаще и с зонтом под мышкой; он держался рукой за сердце и, болезненно скривив лицо, с тревогой смотрел вдоль улицы; над ним возвышался каштан с тремя воронами на нижних сучьях, а прямо перед мужчиной была колонка, из-за которой на хозяина тайком глядел злорадно ухмыляющийся толстый кот.
– Ну конечно, он нашёл его! Разве такая зараза сбежит от сытой жизни! – До, вальсируя вдоль стола, собрала склянки, на дне которых осталась разноцветная субстанция, и расставила их по полкам. – Тим, но почему ты подумал именно о них? Что в них особенного?
Мальчик пожал плечами:
– Просто раньше я не думал, что можно чуть не умереть всего-навсего из-за какого-то там кота. Они же всегда возвращаются!
– Тогда понятно, – пропела До, хотя Тиму показалось, что она заранее знала ответ.
Марта поправила завернувшиеся