Технически они также считались рыцарским орденом, но на практике имели мало отношения к могучим воинам в доспехах. Титаны Пустоты являлись большим военным флотом и внутри придерживались иерархии, больше напоминавшей аналогичную у космического флота Диктата. Это было неудивительно, ведь своим происхождением и те и другие обязаны морскому флоту, традиции которого изначально зародились на территории Диктата. Как и все моряки, покорители космоса также пытались всяческими силами выделиться на фоне остальных, введя у себя на кораблях свои собственные порядки, ранги и устав. Многим в Империи это не нравилось. Например, Церковь Единения уже неоднократно пыталась обвинить Титанов Пустоты и прочие флотские ордена в ереси. Однако адмиралы в таких случаях лишь открыто смеялись в лицо обвинителям. Они прекрасно знали, как важна и незаменима их служба, а потому были уверены в своей неприкосновенности вплоть до тех пор, пока их действия не нарушают интересов Империи.
Позиции флота немного поколебались только лишь после Андорского сражения. Пускай в той битве принимали участие в том числе рыцарские и церковные ордена, основную ответственность за исход возложили на Титанов Пустоты. Кораблями тогда руководил командор Жан Морель, и именно его в итоге обвинили в том, что Империи не удалось покорить Андор. «Сияние» также принимало участие в сражении, и повреждения, отправившие судно в ремонтный док, оно заработало тоже там. Лично Можайский не считал Мореля целиком виновным в поражении. Да, командор действовал местами опрометчиво и слишком дерзко, но большинство его решений нельзя было назвать ошибочными. Он не мог знать, когда к флоту Диктата прибудут подкрепления, и тем более не мог предвидеть вмешательство лорда Кэлума, поставившего обе воюющие стороны на колени.
Однако было очевидно и то, что Титаны Пустоты отчаянно нуждались в реабилитации после поражения. Поэтому адмирал и не смог отказать, когда поступил приказ отправить корабль на разведку в «Миллениум». Возможно, «Сияние» столкнется там с целым враждебным флотом и сгинет без следа. Подобный вариант казался капитану весьма вероятным, и впервые за долгие годы он понадеялся, что церковники в корабельной часовне как следует помолятся за успех миссии. Сам же он ни во что такое не верил и, со своей стороны, просто хотел сделать все возможное ради спасения корабля.
В этот момент «Сияние» подошло к точке перехода, и Можайский отдал приказ всему экипажу:
– Начинаем переход через червоточину! Всем занять свои посты и не покидать их до завершения перехода!
Путь, ведущий в «Миллениум», считался относительно безопасным, однако подобное предупреждение от капитана все равно считалось обязательным. Всегда существовал риск появления аномалий даже в стабильных червоточинах. Как любил говорить Бернаус: «Правила устава написаны кровью». И это правило являлось одним из самых кровавых. Бесчисленное множество кораблей пропало во время переходов