говоришь, что-то новое в нашей терминологии.
– Это мы между собой так зовем группу. Там все ребята из десантников.
– Горючего хватит?
– В случае чего, дежурный КамАЗ подвезет.
– Хорошо, держите меня в курсе. На федералке ждет машина, отправленная за мной.
– Юра, что ли?
– Нет, у того какой-то сложный ремонт, с заказом запчастей из Москвы.
– Да, Алексей Николаевич, всем хороша иномарка, только вечной должна быть, без поломок.
В кармане сотовый телефон настойчиво забил в колокола. Посмотрев на экран, Алексей Николаевич с радостью увидел имя жены.
– Оставь, Андрюша, меня одного, – строго сказал Зубов и нежным тоном откликнулся жене. – Да, Машенька, здравствуй, родная.
– Алешенька, где же ты потерялся? – зажурчал нежный голосок жены, над которой, как ему казалось, не властны годы, так же, как и над его любовью к ней.
– Все там же, в глухом таежном краю, недалеко от бывшей столицы Государства Российского, – весело, стараясь не показать напряжения последних часов, ответил Алексей Николаевич.
– У тебя все шутки, Алеша.
– Машенька, какие шутки? Только начал стихать ветерок, снегом запорошило все дороги, пробиваемся на большую землю.
– И когда пробьетесь?
– Думаю, к ночи.
– Алексей, в ночь не вздумай ехать. То, что я слышу по радио и вижу по телевизору, ужасает.
– Не волнуйся, завтра буду дома.
– Ты не забыл про наш праздник, Алексей?
– Как я могу забыть о золотой свадьбе со своей любимой женой? Не забыл, конечно, я здесь готовлюсь к ней, репетирую стихи, танцы и свое выступление.
– Ладно, ладно. Каким ты был…
– Таким и остался, родная моя, любимая девчонка. Не волнуйся. Как там наша внученька, солнышко ненаглядное?
– Вчера внученьке купила два платьица. Через неделю четыре года исполнится нашей принцессе, но уже любит наряды.
– Поцелуй ее, скажи, что дедушка скучает по ней. И по внученькиной бабушке тоже.
– Родной, береги себя там. Надевай шапку, застегивайся на все пуговки, чтобы не продуло. Жду тебя очень-очень.
– До встречи, Машенька. Я позвоню. На обратном пути буду думать только о тебе, шептать неска́занные слова.
После разговора с женой, с человеком, который уже пятьдесят лет был для него дороже всех на свете, Алексей Николаевич задумался. Да, есть любимые дети, внуки, для него они все равны. Он не разделяет никого. Но Маша – это Божий ему подарок.
Такой, как Маша, не было во всем белом свете. Самая красивая. Стоило услышать ее певучий голос, проходил гнев, исчезала боль. Мир вокруг становился добрей и красивей. Рядом с ней Алексей становился другим: мягче, покладистей. За годы, прожитые с любимой, он всегда с радостью смотрел на ее ангельское лицо. От прикосновения даже к ее руке волновалось все внутри, и какие-то неведомые силы заставляли биться учащенно сердце. Заключая ее в свои объятья, он всегда боялся, что кровь, пульсирующая в нем, может разорвать