оставь, безобразник! – тихо прошептала Настя.
– Не-а! – промычал он в ответ и продолжил баловаться с грудью.
Чуть больше часа назад они вернулись из Большого театра. Дети уже спали, няне каким-то чудом удалось их уложить и усыпить. При этом Макс и Глеб спали вместе в обнимку в одной кровати, и это была кровать Глеба. Вадик же спал рядом с няней. Настя осторожно закрыла дверь детской спальни, чтобы их не разбудить. Прошла в большую спальню, где находился её будуар, сняла вечернее платье с украшениями и отправилась принимать душ. По Кириллу было видно, что он уже завёлся и с нетерпением ждал «сладкого». Всем окружающим почему-то казалось, что он спокойный, уравновешенный и невозмутимый. Наверное, в жизни так и было, только не в постели. Там он мгновенно перевоплощался, становясь страстным, пылким и очень темпераментным. В таком состоянии мог зависнуть на сутки. Сначала Настю это пугало, но потом она привыкла, хорошо изучила мужа и научилась управлять этим процессом. Он сразу же стал гармоничным и приятным.
Не успела она выйти из ванной комнаты, как туда проскользнул Кирилл, уже в домашнем халате. «Вот нетерпеливый!» – подумала она и пошла в спальню.
Скоро придётся умерить его страсть, она была беременна, шёл уже четвёртый месяц, но пока она про это молчала. Точнее, сказала об этом по секрету только Наташе Кудрявцевой и Полине Семёновне Жемчужиной, но те точно будут молчать и больше никому не скажут. Она долго думала, что делать с этой беременностью. В какой-то момент её охватила необъяснимая тревога, начали мучить сомнения. В голову лезли самые разные глупые и дурацкие мысли. Но Кирилл, как будто почувствовав это, вдруг взял и отрастил усы, начал выглядеть старше и серьёзнее. Да и страсти в нём в последнее время заметно прибавилось. Дверь в спальню открылась, вошёл Кирилл, снял халат, повесив его у двери, и прыгнул к ней в постель.
Настя положила ему руку на бедро и нежно начала гладить, медленно поднимаясь вверх. Волосы на ноге у него были густые и мягкие, как коврик. Рука коснулась члена, тот оказался уже очень твёрдым, а головка его полностью открыта, и с кончика свисала капелька тягучей жидкости. Похоже, муж насмотрелся балета, перевозбудился и был готов к интимной близости до утра, благо, завтра выходной. Она слегка потянулась рукой и, нащупав его шарики, прикоснулась к ним, начав их игриво щекотать, поглаживая. Они свисали, почти касаясь её бёдер, причём левый заметно ниже правого, и были такие пушистые. Кирилл замурлыкал от удовольствия и подался всем телом навстречу её руке, видимо, намекая, чтобы ему ещё пощекотали и погладили яички. А сам сильнее присосался к груди.
«Почему все мужики Лебедевы одинаковы? Страсть как любят, когда им гладят яйца. Маленькие, когда им писюльки моешь, тоже прямо подставляются. Может, на этот раз доченька родится?», – подумала Настя, а вслух громко задала вопрос:
– Кирюша, знаешь, что ты наделал?
– Что? –