уже не казалась ему забавной. Старая песенка, которую напевала ему мать перед сном, он запомнил слова на всю жизнь и вряд ли бы когда-нибудь позабыл. Она не слишком пугала его в детстве, но зато навсегда отбила охоту совать нос в старый сонный лес, шумящий на окраине недалеко от дворца. Какой Зверь забрал братца в чащу?
– Мой господин, что здесь происходит?
Король поднял голову и затравленно посмотрел на вошедшего мага, чей голос выдернул его из задумчивости. Седрик был тепло одет: тяжёлая шерстяная накидка с мехом поверх колдовской мантии, перчатки с оторочкой, тяжёлые утеплённые сапоги – маг явно покидал замок, но король едва ли обратил на это внимание. Рука волшебника сжимала изящный высокий посох, он опёрся на него, свободной ладонью стряхивая снег с накидки. Взгляд его был обеспокоенным.
– Седрик, – проговорил король срывающимся голосом, он вдруг почувствовал подступившие к горлу удушливые позывы разрыдаться, – Анна пропала. Моя девочка пропала.
Маг бросился к нему, когда монарх покачнулся и едва не осел на пол. Седрик подхватил Генриха под руку и с усилием удержал на месте, с волнением рассматривая бледное лицо перед собой.
– Мой господин, я прошу Вас, возьмите себя в руки. Мы найдём её. – Он говорил торопливо, медленно ведя короля к выходу из покоев.
– Я приказал седлать коней, – глухо сообщил Генрих, едва разлепляя губы. Он остановился и выпрямился, будто скидывая с плеч тяжёлую ношу, глаза его тускло заблестели. Медленно выдохнув, монарх заговорил решительнее: – Надо спешить.
– Но где её искать? Королевство огромно.
– Седрик, – король тяжело дышал, взгляд его становился всё решительнее, – ты поедешь со мной. И я клянусь всеми известными мне богами, что мы найдём её где угодно, пусть даже под твердью земной.
Маг ничего не ответил, лишь коротко кивнул, ловя блики безумия во взгляде короля. Генрих выглядел больным, и Седрик ощутил странное неприятное давление в голове. Этот король проклят.
Генрих уверенным шагом, наконец отбросив клокочущие в груди ужас и отчаяние, двинулся в коридор, а оттуда вниз по лестнице. Миновав несколько пролётов, он торопливо, широкими шагами пересёк главную залу и открыл тяжёлые дубовые створки дверей, выйдя из замка. Ледяной ветер полоснул по лицу и вонзился под кожу тысячью мелких игл, он жёг веки и кусал губы, снег волной окутал короля, побелив его одежды. Зима бешеной львицей нападала на стражу, ожидавшую во дворе, кони хрипели и мотали головами, кусая удила. Из их широких ноздрей облаками вырывался пар, мгновенно исчезающий в потоке ветра.
Король сам подошёл к своему жеребцу, мощному и быстрому вороному Альфреду, пару раз похлопал его по жилистой шее и рывком забрался в седло. Подведя коня ближе к солдатам, он закричал, стараясь быть громче бури, и голос его стал подобен грому:
– Ищите, ищите везде! Если моя дочь в королевстве и жива, вы головы сложите, но приведёте её ко мне. Если же она мертва, – голос