переходит к порезам ниже ключицы.
– А почему ты живешь здесь, а не в общежитии?
К этому вопросу я не готова и судорожно вздыхаю. Сан, наверное, думает, что мне больно из-за порезов, и тихо извиняется.
– Раньше я жила в общежитии.
Сан ждет, что я продолжу, но я молчу, и он не настаивает. Я благодарна ему за это.
– Готово, – говорит он, убирая полотенце. – У тебя есть кружка?
Я указываю на стол.
– Вытащи из нее ручки.
Сан кладет на стол листья тысячелистника, немного поливает их водой и затем размягчает их дном кружки. Собирает размятые листья в кучку и добавляет еще немного воды, чтобы сделать из них кашицу. Хижину наполняет аромат свежести и пряности, перебивая затхлый запах.
Рука у Сана окрашена зеленым, розовым и коричневым цветами. Интересно почему, но я не спрашиваю.
– Запрокинь голову, – говорит он.
Я вскидываю подбородок. Сан смазывает мне рану на лбу травяной кашицей и накладывает повязку.
– Это остановит кровотечение, – поясняет он.
– Спасибо.
– Так, теперь давай приподнимем ногу.
– Почему ты так добр ко мне? Ты ведь даже не знаешь меня? – спрашиваю я немного раздраженно, но с неподдельным интересом.
– Может, потому что я порядочный человек, который видел, как ты пыталась спасти школу от смерча.
Я молчу. Кладу ногу на кровать, и Сан подсовывает подушку мне под лодыжку. Он закатывает штанину и вздрагивает.
– Вот это ушиб, – произносит Сан.
Он кладет немного льда в пластиковый пакет и прижимает его к моей лодыжке.
– Можно положить туда еще измельченной лаванды, чтобы снять опухоль.
– Спасибо.
Сан начинает собирать свои вещи, но я останавливаю его.
– Не торопись, – говорю я.
– Что?
– Ты вообще-то тоже пострадал.
Сама не знаю, почему это сказала, но Сан был так добр ко мне, что мне захотелось ответить тем же.
– Садись, – говорю я, указывая на стул.
– Да все нормально, – говорит он. – На меня каждый день падают перголы.
– Да неужели?
Он кивает.
– Я уже и не замечаю этого.
– У тебя глаз весь заплыл, – говорю я.
Сан садится.
Я насыпаю льда в другой пластиковый пакет, заворачиваю его в полотенце и протягиваю ему. Сан прикладывает лед к глазу.
– Как ты? – спрашивает он меня.
– Нормально.
Я понимаю, что он спрашивает о смерче, но у меня даже не было времени подумать об этом. Переварить все.
– У тебя почти получилось, – говорит Сан, качая головой. – Смерч накренился, словно хотел, чтобы ты им управляла.
– А толку-то? Мне не хватило сил.
– Это было потрясающе, – возражает Сан.
– Да неважно. «Почти» не считается.
Когда раздается тревожный стук в дверь, я подскакиваю. Киваю Сану, и тот открывает.
– Как я же рада вас видеть, – тараторит миссис Темперли так, что я едва различаю ее слова.
Она хватается за сердце. У нее моя сумка. Она кладет