фигуру, мелькнувшую в подъезде, понял, что все-таки без слухового аппарата обойтись ещё могу.
– Может быть сосед?
– Я тоже так подумал, но…
Старик достал очки и протолкнул голову между дужек.
– Идемте сюда. Возможно, вам захочется ещё покурить, хотя запах ваших сигарет я не почувствовал. Или вы тоже курите Марку?
Адилю начинал нравиться этот Шерлок на пенсии. Он прошел за дедом в курилку. Ободок жидких волос окаймлял широкоформатную лысину. Пенсионер чихнул. Линия волос на запрокинутой голове напомнила Адилю форму подковы. Старик остановился возле перекладины и взглянул на следователя. Оттопырив крючковатый палец, он поклевал им по следам Амины.
– Взгляните. Рисунок подошвы видите? У моей внучки такая же обувь. Она всегда оставляет целую россыпь таких следов в прихожке, когда заходит.
– Я их тоже заметил.
– Только их? – старик запрокинул подрагивающую голову и уставился на Адиля через нижний отсек линз.
Следователь подошел вплотную к ограде и провел взглядом вдоль всей перекладины.
– Есть, сука! Следопыты хреновы, – Адиль выдохнул и, не отрываясь от увиденного, добавил – Не знаю как со слухом, но со зрением, дедушка, у вас полный порядок.
Старик поправил очки, не спеша пожевывая проступающую на сморщенных губах улыбку. В метре от волнообразных отпечатков кроссовок Амины на стальном брусе едва проглядывались зигзаги ещё одних ботинок.
11
В натруженных, распаренных от стирки, складчатых ладонях матери Амины флешка выглядела как прилипшая корка грязи. Женщина перекатывала черную пластинку мозолистыми пальцами, будто играя отражениями солнца в золотистых полосках карты. Оторвав заплаканные, просевшие глаза от безделушки дочери она какое-то время молча смотрела на Адиля и предложила чаю. Следователь с облегчением согласился и последовал за женщиной по растрескавшейся бетонной дорожке, ведущей к дому. Стайка куриц спешно расступалась перед ними. Неторопливо вышагивающий петух пучил на Адиля то один, то другой глаз, готовый отразить любое нападение. Важно задирая чешуйчатые палки ног, пернатый султан будто предупреждал гостя, чтобы тот не дергался. Женщина убрала с прохода тазик с остывающими простынями и махнула Адилю, что можно не разуваться.
– Пол все равно не мыла ещё.
Они прошли в просторную, залитую солнцем кухню. Несмотря на открытые окна ощущался стойкий запах крепкого бульона. Он мешался с тяжелым послевкусием от недавно прошедшей здесь сотни ног, веявшим из прихожей. На печке заскулил чайник с выцветшим букетом на отстающей эмали. Женщина урывками металась между шкафами с посудой.
– Вы с большой пьёте?
– Да можно маленькую, Рукият, спасибо. Если заварки нет, новую не тратьте, я воды просто попью.
– Заварка рядом с вами. Вам кипяток?
– Достаточно. Выключайте, – махнул Адиль, жалея, что сразу не попросил простой воды.
Женщина села на другой конец стола и вынула из кармана флешку.
– Что мне с ней делать?
– Она