мысленно добавила Виктория.
– Значит, ты тоже необычная… – Джордж рассмеялся, сунул руку в карман и достал старенькую «Нокию». – Этот кирпич годится только для звонков и эсэмэсок. Когда люди видят его, то смотрят на меня как на инопланетянина.
– А что за книгу ты пишешь?
– Мне обязательно отвечать на этот вопрос?.. Только под дулом пистолета.
– Не стоит.
Повисшее молчание подсказывало ей уходить. Судороги возвращались с новой силой.
– Думаю, мне пора.
– Уже? Я ведь даже не начал расспрашивать вас, юная сеньорита.
– Сегодня никаких расспросов… юноша.
– Но зачем так спешить? Твои родители рассердятся, если ты вернешься поздно?
– У меня нет родителей. – Виктория стиснула кулаки, подняла голову и уставилась на Джорджа. Ей хотелось увидеть его реакцию. – Они давно умерли.
– Господи, серьезно? Я… Мне так жаль… – Джордж уставился на пакетики с сахаром на столе.
– Серьезно… – Виктория вдруг почувствовала неописуемое удовольствие от того, что тычет Джорджа носом в настоящие проблемы. Разве его жизнь может сравниться с тем, что случилось с ней? – Мои родители руководили школой на Острове Губернатора[18]. Однажды в наш дом ворвался парень с мачете и зарубил их обоих. И моего брата тоже. А потом разрисовал их лица черной краской.
– Разрисовал?
– Да. Разрисовал.
Джордж вцепился в столешницу, словно в поручень безопасности на американских горках.
– Выжила я одна, – закончила рассказ Виктория.
– А того парня арестовали?
– Той же ночью. Его звали Сантьяго, и он учился в школе моих родителей. Ему было семнадцать. Он состоял в молодежной банде. Газетчики прозвали его Таггер[19].
– Сколько тебе тогда было?
– Четыре года. Я мало что помню.
– Ну и история… – Джордж явно чувствовал себя неловко.
– В общем, я сирота. Фамилия нашей семьи Браво. Ты наверняка слышал.
– Громкое дело? Как у семьи Рихтгофен[20]?
– Это случилось раньше, в девяносто восьмом. Пресса была в восторге. Семья директора школы, женатого на учительнице математики, убита в собственном доме их же учеником.
– Прости, я… я не знал.
«Похоже, не все сталкиваются с подобным, доктор Макс…»
Джордж пристально изучал ее, словно препарировал зверушку в анатомической лаборатории. Он явно волновался, хотя и пытался это скрыть.
– Почему этот парень поступил так? То есть… пришел в ваш дом и…
Виктория пожала плечами:
– Я тогда была маленькой. Меня не посвящали в подробности дела.
– И ты никогда не пыталась выяснить?
– Зачем? Все в прошлом.
В детстве и юности она подробно обсуждала это с доктором Карлосом. Тот не сомневался: лучший вариант – двигаться дальше. Теперь рассказывать собственную историю было все равно что пересказывать чье-то чужое прошлое или обсуждать