песка зачаровывали её, а тихий шелест убаюкивал.
Аня зевнула и потянулась к тумбе, чтобы поставить часы. Второй рукой она оперлась мимо кровати и рухнула вниз, потеряв равновесие. Часы выскользнули из пальцев и, ударившись о паркет, разбились. Песок разлетелся в разные стороны.
– Вот чёрт, – Аня со стоном выдохнула и опустила голову на пол, легонько стукнувшись об него лбом.
– Аня, что-то случилось? Три часа ночи, – пробормотала Марина в трубку вместо приветствия.
– Я не смогла, – Аня ходила по комнате туда-сюда и грызла ноготь на мизинце.
– Что не смогла?
– Открыть дверь! Я сделала всё, как ты сказала. Я пришла туда, а они там стоят точно так же, как вчера, и дверь закрыта. Я ничего не смогла сделать. Мне так страшно ещё никогда не было!
– Так, погоди, погоди, погоди, – голос Марины стал серьёзным и строгим. Она окончательно проснулась. – Аня, успокойся. Сейчас глубоко вдохни и выдохни. Медленно. Несколько раз.
Аня набрала в грудь воздуха и тихо выдохнула.
– Всё? Тебе лучше?
Аня кивнула и села на кровать.
– Аня, ты ещё со мной?
– Да-да, извини, я забыла, что ты не можешь меня видеть.
– А теперь расскажи по порядку, что произошло, а то я ни черта не поняла из твоего невнятного бормотания.
За пару часов до
Когда Аня убрала песок и осколки песочных часов было уже далеко за полночь. Она легла в кровать, натянув одеяло до подбородка и уже через несколько минут оказалась в знакомом коридоре.
Что-то с ним не так, – она сразу это почувствовала.
Аня пошла по грязно-серой ковровой дорожке. По полу пробежал холодок, где-то зашелестел ветер – с таким звуком он завывал в трубах дома у бабушки в деревне. Они с Яной боялись этого воя и вместе дрожали по ночам под одеялом, крепко держась за руки. Сейчас звук был точно таким же, но далёким, и Ане казалось, что он едва заметно приближается.
Она подошла к стене и потрогала рисунки. Они больше не двигались. Стали обычными картинками, нарисованными очень давно – цвета выцвели, кое-где линии и штрихи подстёрлись, а сама стена облупилась и была влажной.
Аня отдёрнула руку – раньше во снах тактильных ощущений не было. Только в детстве – тогда всё было, как по-настоящему, даже запахи. Всё возвращается.
Она подняла глаза и остановилась, чувствуя, как затылок покрывается холодной коркой. Впереди стояли маленькие Аня и Яна и восемнадцатилетняя младшенькая – посреди коридора и в тех же позах, в которых Аня видела их вчера, когда обернулась, прежде чем проснуться. Яна протягивала руку в её сторону и хмурилась. Маленькие Аня и Яна держались друг за друга и смотрели прямо перед собой. Обе застыли в одинаковом шаге по направлению к Ане.
Все трое выглядели, как игрушки, из которых вытащили батарейки.
Аня вытянула руку, сжала её в кулак, чтобы унять мелкую дрожь и навела указательный палец на Яну-подростка. Подождала несколько секунд и смахнула несуществующие капельки пота со лба, покачивая головой.
Марина рассказала, как