и будут в одну минуту. И больше ничего, больше ничего…
Самойленко посмеялся и сказал:
– Да ладно, ребята, конечно, о чем речь! Охамели уже, иностранцы эти наши. А вот с подполковником придется разобраться, это дело с капитаном и арестом мы так не спустим.
И вот Александр Борисович взял трубочку:
– Какой, говоришь, номер?
Петя повторил.
Устинцев, если захотел проверить, посмотрел бы у себя в справочнике и узнал бы, что это правильный номер начальника УСБ. Он и пошарил глазами по своему столу с телефонным списком различных служб, нашел и понял, что туфты здесь нет. Прокурор будет разговаривать с самим Самойленко.
– Здравствуй, Василий Александрович, это Саша Турецкий. Привет.
– Привет, давно не виделись, – хмыкнул тот.
– Вась, слушай, милый друг, тут такая ситуация приключилась, понимаешь. Ты Антошу моего знаешь, да? Ну, прекрасно знаешь… Да, да, да, тот самый, тот самый… Так вот. Здесь его, понимаешь ли, упекли за то, что он убил одного и изувечил второго человека. Однако возникают сразу два «но». Во-первых, ни покойника, ни человека изувеченного найти невозможно, а во-вторых, директор ресторана, который вызвал якобы милицию, получил оную в образе пьяного до одурения капитана, который хотел затеять пальбу. А Антон как раз прекратил это безобразие, доставил его в отделение милиции, сдал начальнику, подполковнику Устинцеву, сам и его товарищи написали заявления, то есть дали свидетельские показания, после чего мирно разошлись по домам. Но где-то час с небольшим назад Антон был арестован за избиение и убийство двоих смирных граждан, прибывших из ближнего зарубежья. Плюс оказание сопротивления! Короче, на сто пятую статью выводят. Ты можешь себе представить, что сделал бы Антон, если бы применил свои рабочие приемы! Да они б и трупа не нашли того, с кем поработал бы Антон. Так я хотел бы с тобой посоветоваться: что делать-то? Может, подошлешь сюда ребят? Мы тут с ними позанимаемся пока. Не нравится мне это отделение! Не нравится мне их отношение к людям! И сам Устинцев мне не нравится. Это мое личное мнение. Я его не собираюсь, так сказать, афишировать, но при случае скажу. Давай попробуем? Согласен?
– Согласен, – смеясь, ответил Самойленко.
– Хорошо, хорошо… Жди моего сигнала. Я позвоню – и начинаем операцию. Спасибо, Вась. Ну, привет тебе, до встречи, извини, что поздно. Исправлюсь! – Турецкий засмеялся, но тут же лицо его приобрело отчужденное выражение. Он закрыл телефонную трубку и лениво посмотрел на подполковника и нарочито тихо спросил:
– Ну, так где Плетнев? В чем дело?
Устинцев вскочил и заорал, выглянув в коридор:
– Привести Плетнева! Задержанного, срочно!
Наступила пауза, тишина. Все сидели и ждали. У Устинцева беспокойно бегали глаза. Он ждал продолжения чудовищного спектакля, который вовсе не казался ему спектаклем.
Вошел Антон – немного потрепанный и заспанный. Турецкий вскочил, подошел к нему:
– Ну, как, Антоша? Ты что, никак