уже приближались к нашему повороту, а Джоди все не умолкала. С шоссе тюрьму видно как на ладони. Она помещается в нижней части долины, которая изображена на каждом банковском календаре в здешних местах. Только вместо громадного серого бетонного здания, заслоняющего окрестные холмы, на календарях непонятное строение из красного кирпича. Уверен, правительственные чиновники просто искали уединенное место и ничего такого не хотели сказать, только контраст между уродством человека и красотой природы они показали наглядно.
Я не обращал особого внимания, о чем трещит Джоди, зато в восторг приводило само ее оживление. С не меньшим восторгом я слушал в магазине Келли Мерсер. От одного звука их голосов становилось как-то легче на душе, спокойнее, словно мамин пылесос гудел. А вот стоило маме внезапно прекратить уборку, как делалось тревожно, сам не знаю почему.
Джоди отвернулась от меня, уставилась в окно. О чем бы таком с ней поговорить, чтобы ее веселье никуда не делось? Но я не успел ничего придумать, потому что Джоди спросила:
– Что такое смертельная инъекция?
– Где ты это услышала? – опешил я.
– От Тайлера Кларка в школе. Он сказал, маме сделают такую.
Я украдкой покосился на нее. Она не отрывала глаз от окна.
– Ничего такого маме не сделают.
– Эсме говорит, если старые собаки мучаются перед смертью, ветеринар может назначить им инъекцию. Только она говорит, людям ее не делают. Людям она не нужна. Они сами умирают.
– Все правильно.
– Мама не умирает, ведь правда?
– Не умирает.
– Не хочу, чтобы она умерла. Даже если она убила папу.
Руки мои дернули руль. Бывает, они действуют будто сами по себе. Пикап бросило в сторону, потом вынесло обратно на свою полосу. Джоди ухватилась за приборную доску.
– Давай не будем нести всякую фигню, когда я за рулем, ладно? – прорычал я.
– Ладно. Тогда скажи, что с тобой?
– Ничего.
– У тебя настроение плохое.
– Ничего подобного.
– Нет, плохое.
– Ничего… – Я осекся. В этом споре мне шестилетку не победить.
– Плохое, – стояла на своем упрямица.
– Джоди. Ты все равно не поймешь…
– Только не надо опять говорить, что я еще маленькая. Ничего я не маленькая.
– Нет, маленькая.
– Ничего подобного.
– Нет, ма… неважно.
– Хочешь анекдот?
– Валяй.
Мы свернули с магистрали на местную дорогу. Поле по правую сторону сейчас пустое, но к концу лета его сколько хватит глаз покроют подсолнухи.
Заключенным поля не видно, но маму арестовали в августе, так что она в курсе.
– Знаешь, что говорит вампир, когда встречает знакомых?
– Нет.
Она широко улыбнулась:
– Чмоки-чмоки.
Я расхохотался. И правда забавно.
На стоянке она подождала, пока открою ей дверь, захихикала и повторила:
– Чмоки-чмоки.
В