любым образом сделали женщиной, здесь и сейчас. У меня еще никогда не было мужчины. Я девственница. Я хочу, чтобы вы были моим первым мужчиной.
– Боже мой! Это ли не подарок! – с милым простодушием прошептал он, обескураженный неожиданным предложением. – Однако, Сашенька, как это делается, я знаю не больше чем ты, потому что всю жизнь у меня была одна жена, которую я взял с ребенком.
– Ага! Это означает одно: и вам необходим практический опыт! Умоляю вас, давайте подтвердим практикой еще одну известную нам обоим лишь в теории истину.
– Дефлорация – целый ритуал. Здесь строгая цепочка шагов, если вспомнить древние восточные учения. Наспех не получится хорошо.
– Наспех и не надо. Вы давно уже МОЙ в моих мыслях и желаниях. Я вас люблю. Вы всё знаете, и всё сможете, у вас бездна нерастраченных сил, я это чувствую. Вы это тоже хотите – хоть раз, но мысль об этом у вас появлялась, не скрывайте, появлялась. У каждого мужчины должна быть девственная девушка, которую он сделает женщиной.
– Ты, Сашенька, забыла, что отпраздновали сегодня далеко не двадцатилетний юбилей.
– А скажите, Семён Самойлович, двадцатилетие как вы отметили, как провели?
– Никак. Может быть, штудировал монографию.
– Будете ли вы отрицать, что может быть и такое: чего не было в двадцать лет, пришло через пятьдесят? … Я верю, что мера добра и зла постоянна, вы это говорили, я хорошо помню, и то, что не пришло сегодня – придёт завтра.
Она снова взяла его руку и стала целовать, обхватывая губами пальцы…
Потом, когда свершилась то, что она хотела, и как хотела: хорошо, просто, естественно, словно они были созданы для друг друга, – они оба ощутили упоительную легкость в каждой клеточки тела, как после удачного отдыха, когда приходит долгожданное освобождение от гнетущего груза застарелых проблем и закисших желаний.
Саша проводила Семёна Самойловича до дома, где ждала его не по годам постаревшая жена, и вернулась в студенческое общежитие, повзрослевшая и познавшая ещё одну тайну жизни. В последующие дни Саша никаким образом из-за своей врождённой деликатности не напомнила обожаемому профессору о случившейся близости. Она продолжала оставаться исполнительным, вдумчивым и старательным лаборантом и студентом. Вот только в лице прибавилось улыбок, и голос стал веселее.
В пятницу Семён Самойлович попросил остаться, чтобы разобрать пришедший из типографии раздаточный материал. Они прошли снова в ту аудиторию, где всё так хорошо получилась. Дверь бесшумно закрылась на ключ. Саша удивлённо вскинула глаза, осторожно подошла так близко к шефу, что ощутила лицом его дыхание и, невольно отметив: оно не было дурно пахнущим, затем с удовольствием положила руки ему на плечи и, улыбаясь, спросила: «Вы еще хотите? – И тут же поспешила ответить: – Я согласна!»…
Итак, каждую пятницу, они встречались в этой аудитории и занимались любовью. Разница в возрасте внесла, добавила редчайший и драгоценнейший колорит отношений: нежность и восхищение