цифрами, он всё время что-то считает и сверяет. Видимо, финансист или бухгалтер. Дом – работа – дом – работа. В каком моменте мы его застали? Сумерки, идёт привычной дорогой домой от квартала с высокими зданиями, среди которых одно очень красивое. Туда, где дома пониже и район не такой престижный. У него квартира в четырёхэтажке, жена и ребёнок. Как называет сына? Ихо. А ведь и правда, «ихо» – это «сын» по-испански.
Мужчина идёт спокойно и размеренно, он так делает часто, почти каждый день. Честная, понятная жизнь, всё предсказуемо и как-то правильно. Дождь приятный, тёплый и очень-очень мелкий. Капли попадают на лицо, и это наслаждение, простое, доступное. Вот же он, вкус жизни в каждом её моменте.
Диане такая жизнь была бы скучна. Слишком рутинно, слишком всё по полочкам. Это самое предсказуемое принятое социумом поведение человека. Быть знакомым с женой с раннего детства, жениться и выбрать, так выбрать, без сомнений, и жить дальше, сохраняя верность выбору. Честно отрабатывать свой хлеб в той самой спокойной рутинной конторе в центре города. Растить сына.
– Как жена называет тебя?
– Мигелио.
(Это уменьшительно-ласкательное от имени Мигель.)
– А ты её?
– Я вижу только красивые длинные волосы со спины. Она собирает их так мило, с боков по чуть-чуть. Люблю, когда у женщины длинные волосы.
– Что ещё происходит в твоей жизни, о чём мысли?
– Ихо, сын, ждёт, когда у меня будет выходной. Надо починить велосипед, что-то со спицей. Я сделаю, конечно, но нужно дождаться выходного.
– Ты умеешь работать руками?
– Как любой мужчина.
Ещё немного вопросов и уточнений. Перемещаемся в последний день жизни Мигеля.
– Ты уже чувствуешь или знаешь, что приближается твой последний день?
– Больничная палата, пахнет лекарствами, слева, наверное, капельница. Мне уже тяжело в этом теле, уже хочется уйти.
– Что с телом, какой орган болеет?
– Не знаю, вся кожа покрыта мелкими пятнами. Я бы уже ушёл.
– Кто-то рядом с тобой?
– Жена справа на стуле, она уже готова, смирилась, я давно болею. А вот и ихо, стал таким взрослым, подносит своё большое лицо близко-близко ко мне. Он приехал попрощаться. Взрослый мужчина лет 45. Сынок, как же тебе передать это словами? Я уйду, а моя любовь останется с тобой, доступная тебе в любое время. Это так работает. Любовь, особенно в родовом потоке, остаётся, не убивайся ты так.
Идём дальше? А что, уже можно вверх, из тела? Какое же облегчение, даже наслаждение пойти дальше!
Моё внимание летит вверх, как ракета. Там, в пространстве посмертия, будет много инстанций и много помощи, ответы, подсказки… Уже вижу Наставника души, давно знакомого мне. Сегодня он особенно юморит.
Какое облегчение выйти из больного, отработавшего своё тело. Конечно, я сделаю подробнейшие выводы по той жизни меня-Мигеля.
Высотки. Интересно. Вернувшись, я нашла в Википедии годы строительства Torre Latinoamericana. 1949−1956. Башня выдержала землетрясение