себя благодарить богиню Табити, хотя бы за Зару. А та – играла на его чувственности, дабы не мог её оставить. Внушала, что такой, как она – ему не найти. Он уже начал замечать, – реже думает о Елене, находясь в жгучих объятиях Зары. Вскоре Зара объявила – она в тяжести от него и произнесла, прижимаясь к нему:
– Дорогой, я боюсь твоего отца. Наверное, надо прекратить наши свидания и найти мне бабку, чтоб дала зелье избавиться от опасности.
– Какой опасности? – недоуменно переспросил подросток.
– Твой отец может жестоко расправиться со мной. Ведь я его бывшая жена!
– Но после того как он прогнал тебя из своей кибитки, он больше не посещал тебя? – встревожился царевич.
– Если б он посетил меня, то застал бы здесь тебя! Он любит свою Елену! С ума сходит по ней!
– Тогда ты уже не его, а моя жена. Я попрошу у него разрешить мне жениться на тебе и привести в свою кибитку!
– Боюсь я, любимый! Лучше бы сделать, как я прошу тебя, – пролепетала она, содрогаясь.
– Выходит, я не царский сын, что не могу взять ту, которую желаю, в свою кибитку? Он мне не откажет. Не бойся!
Но вышло всё по-другому. Когда Октамасад спросил у царственного отца разрешения взять Зару в жёны, царь ничего не ответил. Устроил дознание о поведении Зары. Приближённые подтвердили, что она в положении. Ариапиф приказал неверную жену и соблазнительницу его сына зашить в мешок, наложить в него камней, отвезти к реке Дунай и бросить на глубину. Более о Заре никто не слышал.
Но Октамасад затаил обиду на отца. Может, он совсем не любил Зару, но то, что отец так обидел его, не давало ему покоя! «Утопил мою любовницу, даже можно сказать – жену. По нашим законам, если мужчина спит с женщиной, она его жена. Он убил не только её, но и моего ребёнка. Моего будущего джигита! Я отомщу за их кровь и мою обиду! Она была первой моей женщиной, и он так надругался надо мной! Если она была ему дорога, не надо было отказываться от неё. А когда я вошёл к ней, она была ничьей, и стала моей! Нет, отец, ты не справедлив! Зара мне была не очень нужна. Я хотел познать плотскую любовь, да и жалко стало её, покинутую. А люблю я твою жену Елену. И когда-нибудь она станет моей любовницей! Тогда и сочтёмся!».
Он долго плакал от злости, мучился, страдал, но на людях вида не подавал о своих переживаниях. Вскоре его отец решил его женить. Невесту взяли из дальнего селения, не очень знатную, но богатую. Празднованье длилось всю ночь и ещё несколько дней.
Ночью Октамасад подошёл к кибитке царской жены, доложил охранявшему воину, что отец велел сменить караул и сам встал около кибитки. Когда всё успокоилось в селении, он проскользнул вовнутрь, скинул с себя одежду и, схватив молодую жену отца в объятья, прохрипел:
– Молчи, а то – убью!
Она ни слова в ответ. Тогда он добавил:
– Отец валяется, вдребезги пьян, проснётся не скоро! Может, через несколько