– метод общения Гринвуда.
Чувствую, как воздух раскаляется от проскользнувшей угрозы, напряжение между мной и мужчиной напротив достигает своего апогея. От бешеного взгляда, прошедшего по мне с алчностью голодающего, хочется передернуть плечами и прикрыться.
Он держит меня крепко, не дает отстраниться и бедром я чувствую, насколько Фил готов к реализации своих угроз.
Серые глаза подобно острию хирургического скальпеля вспарывают меня, следят.
– Красивая ты сука, Адик, – приближает свое лицо и с хрипотцой выдыхает Гринвуд. – Когда-то хорошенько меня поломало тобой и, кажись, до сих пор штырит.
Мотаю головой. Не понимаю, о чем Гринвуд талдычит. Просто друг. Парень, с которым было легко и весело, понятно. В отличие от того же Ривза.
Правильно прочитав мою реакцию, мужчина, сидящий напротив, прищурился и криво улыбнулся. Опять мне почудился оскал Джокера. Кажется, Фил умеет контролировать мимику. Губы кривятся и выглядят неестественно пугающе. А под бедром ощущается нехилый каменный поршень в полной боеготовности.
Гринвуд транслирует дикую волну неприкрытой похоти. Замираю под холодным лезвием глаз, застывшем на моих сосках, натянувших материю кофты. Фил сглатывает. Хочу прикрыться руками, не дает. Мужские пальцы все сильнее сжимают меня, трудно продохнуть.
Опять наклоняется ко мне, горячий язык слизывает его же кровь с моих губ. Отклоняется, оставляя миллиметры между нашими губами. Выжидает.
Не собираюсь сдаваться под гнетом этих глаз. Где-то глубоко внутри шестым чувством понимаю, что сейчас меня просто проверяют на вшивость.
Подобные Гринвуду мало говорят. Они действуют. Хотел бы причинить вред, я уже давно бы была распластана под ним в коридоре, или же в машине, ну и секундой ранее у него уже была возможность использовать меня.
Хоть и говорит едко, и облапал всю, но я не чувствую агрессии. Похоть – да. Желание – да. Но не угрозу. Поэтому продолжаю молча сидеть под прицелом пылающих глаз, сгорая в огне чужого желания.
Гринвуд моргает, сильные руки приподнимают и сажают меня на стол. Он держит меня на расстоянии, кривит губы, и резко встает, отворачивается к окну. Наблюдаю за крупной фигурой в черной кожаной косухе. Кладет руки в карманы джинсов, и кожанка натягивается на мощной спине, прорисовывая литые мышцы.
Фил поворачивает голову в мою сторону. Смотрит через плечо. Отмечаю красивый, зловещий орлиный профиль. Не могу пошевелиться. Все продолжаю сидеть на столе, страшась спровоцировать.
– Значит так, Адик, – улыбается краем губ, уже не так страшно. – Я уйду через минуту. Тебе решать, что делать дальше с цацками. Либо доверяешь и отдаешь мне, либо сама идешь к старшим – дело твое.
Гринвуд разворачивается в сторону двери. Вскакиваю как ошпаренная, и преграждаю ему путь.
– Подожди! Отдам все, что есть. Только помоги…
Мне кажется, что я опять попала в паутину, запуталась и чем больше трепыхаюсь, тем сильнее нити обворачиваются вокруг горла, душат.
Оглядываюсь в поисках игрушки и подбираю ее с пола. Ставлю на столешницу.