и с закрытыми глазами.
И он ждёт чего-то важного.
Любви
Или
Жизни.
Январь.
Могила заросла
В голове только его силуэт, который, согнувшись, замертво падает.
Я чувствую его боль, обжигающую снегом плоть.
Мне всегда было интересно, что именно с ним там произошло.
Почему он упал ночью под единственный негорящий фонарь?
Чувствовал ли он что-нибудь ещё?
О чём он думал до падения?
Раз за разом я вижу одну и ту же картину, пульсирующую в висках.
Я не знаю, как к этому относится.
Не знаю, как перестать крутить эту пластинку в царапинах.
Хочешь, я сочиню для тебя песню?
Хочешь, напишу про тебя текст?
А может…
Нарисуй мой портрет.
Я не умею рисовать.
Научись. У нас вся жизнь впереди.
Ты столько не проживёшь.
Поэтому нарисуй, пока я ещё живой.
Я нарисовал. Но нарисовал слишком поздно.
Тебя уже не было.
Я помню твоё лицо: эти тёмные волосы, эти серые глаза и эти утончённые губы.
Я всё-всё-всё помню.
Краски потекли, мешаясь друг с другом и капая на пол.
Портрет превратился в мутную, грязную кашу.
Тебя не могло быть. Я рисую только существующих.
И вот он снова идёт ночью по дороге в аптеку за бинтами. Фонари, играя в чехарду, горят с перебоями. Вокруг безумно холодно, а он всегда одет не по погоде. Из людей никого. Эта дорога мертва, как и мрачный лес рядом с ней. Вдруг он останавливается, сгибается и сделав пару шагов, падает.
Тишина.
Он лежит в сугробе в темноте.
Я стою вдалеке но, к сожалению, всё вижу.
Мне очень плохо оттого, что я не был рядом и не смог помочь.
Извини, пожалуйста.
Октябрь
Новая глава
Как бы сильно ты не обнимал меня на балконе, пока куришь, я всё равно не почувствую любви. Я буду закрывать глаза на приготовленный завтрак для меня, на поцелуи на ночь, на глупые милые шутки. Я вижу лишь твои руки перед собой, чувствую боль в теле и хруст костей.
Я вижу всё. Я чувствую всё. Я осознаю всё.
Я осознаю всё.
Сколько раз я кричала это в лица друзей? Сколько раз эти слова эхом доносились до меня? Сколько раз это «я осознаю всё» осознавалось?
Но я словно шавка без задних лап, словно бабочка без крыльев. Ты держишь меня, привязав крепко нитью.
«Это любовь» – сплёвываешь остатки блевоты в очередной раз. Любовь? Эгоизм, унижения, принуждения, манипуляции, ложь, избиения – это любовь? Та самая? Светлая, невинная и чистая?
Нет. Это большой труп застреленного животного, чья кровь даже не рисует узоры на снегу, а оставляет геометрические фигуры.
И так раз за разом ты убиваешь животных в моём