проще, упершись в икону рогом,
Молиться о прощенье на иврите,
Вполне надёжно спрятавшись за богом.
Как страус прячем голову в песок,
И нет понятия, что задница – снаружи.
А если нет песка, беги в лесок.
Песок и ноги – вот твоё оружие!
А у природы свой закон, поверьте!
И если нам его не соблюдать,
Нам не поможет ни одна икона,
Ни бог отец, ни сын, ни божья мать.
Но вы его и знать-то не хотите, зачем?
Когда у вас на все – один Творец.
И если что, вы в храм к нему бежите,
Ведь у него есть где-то с чудами ларец.
Зачем нам знать, трудиться? Мы его попросим.
И в ножки упадём, башкой об пол.
Мол, – «Батюшка родимый, очень просим!»
И снова головою бах об пол!
Вы лучше бы не библию читали,
а книги умные, но слышу я в ответ, —
«Умнее библии еще не написали»,
А ведь с «совка» прошло лишь тридцать лет!
Когда успели вас так оболванить
Иль запугать? Я точно не пойму.
Где тот народ-герой? Где русский Ваня,
Что голыми руками выиграл войну?
Вас даже Сталин так не запугал,
А поп с кадилом в этом преуспел.
В рабы у бога Русов записал,
Врагами объявил, кто не хотел.
И даже Главный наш сей подписал указ,
Мол, светит срок, кто чем попа обидел.
У них девиз: «Не с нами кто, тот против нас!»,
Добро пожаловать в Тюрьмообитель!
Кому же памятники тогда поставить надо?
Тирану Сталину? Ну, явно не ему!
А может крёстному отцу исчадья ада
С кадилами из золота? Ему?
А памятники ставить надо людям,
Что жизни отдавали без огляд
За знания, за ум, за честь и совесть,
А не тиранам и барыгам, всем подряд.
И коль природы книгу знаний изучать вы не начнёте,
Поверьте, будет всем один капец!
Погибнет всё: Земля, вселенная, пространство,
А вместе с ним погибнет ваш Творец!
Земное кладбище
Мы все живём на кладбище за столько лет войны,
И строим на костях свои жилища.
А на курганах памятных уже растут сады.
Травой покрыты густо пепелища.
Земля – пирог слоёный из костей и черепов,
Вновь ожила, и шумные дубравы
Латают её песнями из птичьих голосов,
Зеленым цветом застелив кровавый.
Копни сажень, другую. Прошедшей жизни след
Напомнит о себе своим потомкам.
В восьмом колене внук, увы, поймёт, как в страшном сне,
Что обманули мужа как ребёнка.
Стерев народ и память с ним, вновь с белого листа
Написана история, как сказка.
И мир не тот рисуют нам, и летопись не та
Начертана рукою тёмной в маске
«Любви вселенской», дабы утаить свои клыки.
С крестом на шее, с библией в ручищах,
Что