имен. Вот любым из них и подпиши.
Бог (не без толики отвращения). Что ж, давай, сукин сын.
Дьявол. Если б я не был уверен в Твоей любви, я бы обиделся.
Бог. За что тебя любить-то?
Дьявол. А Ты притчу о блудном сыне вспомни. Блудного-то, младшего, отец любит больше, чем старшего, хотя старший не блудил, отцовские седины не позорил и его не покидал.
Бог (привставая с табуретки). Ладно! Будешь еще мне притчи рассказывать! Давай бумагу, пока я не передумал.
Дьявол гаерским жестом фокусника одергивает на локтях рукава, с возгласом «Вуаля!» (и скверным нижегородским произношением) извлекает из рукава свернутую трубочкой и перевязанную алой лентой бумагу. Он бережно разворачивает ее, разглаживает на колене, и, когда Бог, отвернувшись, ставит подпись, дьявол заверяет бумагу конторской печатью.
Глава первая. Командирский планшет
Маршальский
Наша семья жила в маршальском доме, называвшемся по-разному: «5-й Дом Советов» и «Грановского, три», из чего следует, что было еще по крайней мере четыре Дома Советов, куда из Петрограда в марте 1918 года переселилось новое большевистское правительство с семьями, мебелью, письменными столами, ширмами, этажерками, узлами и чемоданами. Назову их для того, чтобы стало ясно, как из этих Домов Советов, выглядевших словно дворцы с роскошным убранством и всеми достижениями самого современного промышленного комфорта, возникла идея Дворца Советов, который решили возвести на месте взорванного храма Христа Спасителя.
Итак, «1-й Дом Советов» – гостиница «Националь», где поселился Ленин с женой Крупской, прятавшей под очками выпученные от базедовой болезни глаза, и сестрой Маняшей – Марией Ильиничной. «2-й Дом Советов» – гостиница «Метрополь, «3-й» – бывшая Духовная семинария в Божедомском переулке, «4-й» – Доходный дом с гостиницей «Петергоф», расположенный на углу Воздвиженки и Моховой. И наконец, «5-й» – ансамбль доходных домов Александра Дмитриевича Шереметева на Грановского (бывшем и будущем Романовом переулке).
В чем отличие «5-го Дома» от предыдущих четырех? Не только в курдонере с фонтаном, спланированном архитектором Александром Фелициановичем Мейснером. Курдонер – это, конечно, верх архитектурной элегантности и изыска, но все же главное отличие не в нем. Для меня как автора этих записок гораздо важнее то, что в тех Домах за малыми исключениями обитали гражданские чины большевистской верхушки, 5-й же был выделен под военную элиту. Поэтому в народе этот дом, собственно, так и окрестили – маршальским.
Но это не единственная причина. Мало ли где у нас жили маршалы, а название закрепилось лишь за этим домом. Спрашивается почему? А потому, что маршалы эти – при их рабоче-крестьянском происхождении, соответствовавшем самому названию РККА, были, не побоюсь сказать, особого рода посвященные.
Особого – потому что они слыхом не слыхивали о всяких там элевсинских мистериях или чем-то подобном, но зато были посвящены в тайны Гражданской войны, а Гражданская война – это мистерия почище элевсинских.
В частности, они многое знали о подвигах 2-й Конной армии и ее командарма Филиппа Кузьмича