секс – одно дело, а потомство – совсем другое.
– Не забывайте, что кариане были мастерами генной инженерии, – наставительно произнес Роан. – Они смешивали гены всех известных нам космических рас задолго до того, как на сцене появились земляне. Нас они тоже охотно добавили бы в коктейль и очень удивились, когда Лига приняла запрет на смешение людей с инопланетянами.
Трейси помнил из академического курса, что у кариан не было никаких физических норм: они приспосабливали свои тела к определенной ситуации, а пол меняли по малейшей прихоти. На протяжении тысячелетий они экспериментировали с генетическим материалом самых разнообразных рас, что не представляло для них труда: местами их обитания были либо торговые звездолеты, либо фактории, снабжаемые этими кораблями. Единообразие считалось у них величайшим грехом, многообразие – ключом к выживанию и прогрессу. Земляне, которых это шокировало, зациклились на чистоте человечества и запретили почти все генетические исследования из страха, что кариане найдут лазейку к человеческому геному.
– Да, но кариан это не обескуражило, – сказал Роан, когда Трейси все это ему изложил. – Они нашли добровольцев, противников Лиги, и произвели несколько тысяч гибридов. – Роан поболтал остаток виски в стакане.
– Почему же та девушка выглядела именно так? Ей могли придать чисто человеческий облик.
– Как раз в этом они и ошиблись. Думали предотвратить отрицательную реакцию, сделав потомство привлекательным для землян – мы ведь любим кошек, не правда ли? Так появилась Сэмми. – Роан снова налил и выпил. – Они не сознавали, что такие детишки вызовут ужас, а не симпатию.
– Но Сэмми вам отвращения не внушила?
– Ее полное имя – Самарита. Нет, не внушила, но меня ведь всегда тянуло к экзотике. Чем они и воспользовались.
На улице, где пахло морем, голова и желудок Роана несколько успокоились. Он завернул за угол, разыскивая служебный вход.
«Что ты делаешь?» – вопрошала рациональная часть его мозга.
– Хочу выразить ей свое восхищение, – ответил он вслух.
Расспросить ее. Заставить поделиться своими мыслями и мечтами. Затрахать ее до потери сознания.
Он вошел. Служебные помещения насквозь пропахли потом и гримом. Миновав светящуюся контрольную панель, он был прижат к стенке бегущими на сцену девицами. От прикосновения их голых тел эрекция возросла. Коридор охранялся разжиревшим вышибалой в военных татуировках, с бритой башкой, отражающей верхний свет.
– Куда собрался? – осведомился он.
– Хочу видеть даму, которая только что выступала.
– Много вас таких, аристоков. – Взгляд вышибалы упал на ширинку Роана. – У кого мозги в члене.
– Ты не смеешь разговаривать со мной в таком тоне, любезный.
– Еще как смею. Хочешь видеть Сэмми – плати. – Он выпятил живот, предъявив кредитную втулку, – танцовщицы тем же движением добивались совсем другого эффекта. Роан поколебался, вспомнил Сэмми и заплатил.
– Где ее можно найти?
– Следуй