только ветер мешает. В кабине тепло и уютно, точно птенцу в скорлупе.
И вдруг там, где небо сходилось с землей, появились черные точки, летевшие слишком ровно для птиц.
– Степанова, – сказала Раиса по рации. – На горизонте, десять часов, видите?
– Вижу, – отозвалась Инна. – Бомбардировщики?
Похоже было на то, судя по их тяжелому ходу, только не видно пока – кресты на них или звезды.
– Наши или немцы? – спросила Катя.
– Сейчас посмотрю. – Раиса прибавила скорость, собираясь сразу открыть огонь, если это враг.
– Осипов говорит, – вышел на связь пилот транспортника. – Вернись в строй, Степанова.
– Почему?
– В строй, я сказал!
Но они совсем близко, это заняло бы всего лишь секунду…
– Одной нельзя, Рая, – вмешалась Инна.
Почему это?
– Их перехватит другая эскадрилья, уже сообщили, – добавил Осипов. – Продолжаем маршрут.
Им ее не остановить… но потом доложат, что она не подчинилась приказу, и все будет только хуже. Раиса вернулась в строй, хмурясь на свое размытое отражение в фонаре. Литвяк сейчас небось очередного фрица берет на прицел.
Дорогой Давидка!
Я обещала писать тебе каждый день, вот и пишу.
Как ты там? Надеюсь, что хорошо, не болеешь, не голодаешь. Мы тут уже собираемся крыс ловить для приварка, но пока что не пробовали: хлопот много, а толку чуть. Жиру в них не больше, чем в нас. Но это я так, для смеху. Нам американские консервы прислали – тушенка, фрукты, сгущенка. Вкус победы, как говорит Инна. Молодец она, правда? Поддерживает хорошее настроение во всей эскадрилье.
Хочу предупредить: я тут тебе написала на случай моей смерти, – если что, тебе перешлют. Вот. Теперь ты будешь бояться, что каждое письмо от меня – то самое, последнее. Не заготовил ли и ты такое письмо? Я пока ничего не получала, и это дает мне надежду.
Хорошо, что наша Нина еще мала, иначе пришлось бы готовить два посмертных письма. Она пишет, что тоже хочет на фронт, чтобы летать, как я, а если не выйдет, то станет моим личным механиком. Я ей ответила, что война кончится раньше, чем она дорастет до фронта, – надеюсь, что так и будет.
Целую, Раиса.
Прошла еще неделя. Вестей о Давиде не было. Погиб скорее всего – куда он мог исчезнуть в противном случае? Раисе очень хотелось верить, что он еще вернется в свой полк.
Потом Гриднев вызвал ее в штаб, и она увидела там незнакомого офицера.
– Это капитан Софин, Степанова, – с каменным лицом сказал полковник и вышел.
Она уже знала, что за этим последует. Софин, не предлагая ей сесть, раскрыл на столе картонную папку. Раиса, сохраняя спокойствие, подавляла нарастающий гнев.
– Степанов Давид Иванович – ваш брат?
– Да.
– Вам известно, что он объявлен пропавшим без вести?
Официально ей об этом не сообщали, но что толку скрывать.
– Да.
– Вам известно, где он находится в настоящее время?
На