будущее, потому его дело жило.
После службы отец Тихон поехал в город за продуктами. Он всегда откладывал это до последнего, пока в доме не съедалась последняя крошка. Шумный, грязный, лишённый толики уюта город отнимал у него все силы. Поэтому выбор всегда падал на ближайший, пусть и не самый дешёвый магазин, находящийся в небольшом торговом центре. По правде говоря, это было единственное место, где предприниматели торговали без страха. Множество камер и вооружённая огнестрельным оружием охрана напрочь отбивали желание грабить. Люди часто приходили туда для того, чтобы полюбоваться интерьером, сохранившим роскошь прежних времен. Смотря на блестящий кафель и стеклянные витрины, люди верили, что когда-нибудь жизнь вернётся в прежнее русло, и поход по магазинам вновь станет развлечением.
Подходя к торговому центру, отец Тихон услышал приглушённый хлопок, на который не обратил никакого внимания – среди молодёжи было модно ставить на автомобили глушители, максимально плохо справляющиеся со своей работой. Однако у самого входа стали слышны ещё более странные звуки: хруст бьющегося стекла, падающие стулья, затем женский плач, сопровождаемый чьим-то озлобленным криком. Тихон насторожился. Стараясь ступать как можно тише, он медленно прошёл к центральной площадке и увидел, что люди сидят на полу, некоторые забились под столы у ближайшего кафе. Перед ними на краю фонтана, возвышавшегося в центре зала на полметра от пола, стоял мужчина на вид не старше тридцати в грязных изорванных джинсах и расстегнутой рубашке в клетку. На его худощавом теле виднелось несколько неглубоких порезов, из которых сочилась кровь. Вытянутое лицо с острым подбородком было испещрено ссадинами. Всклокоченные волосы, будто его только что разбудили, полностью закрывали высокий лоб и уши. Оторвав взгляд от этого человека, Тихон заметил в нескольких шагах от него разбитую витрину, у которой, в растекающейся под ним луже крови, лежал мужчина в форме охранника.
– Что-то вы совсем приуныли, ребята, – кричал возбуждённым голосом человек с оружием. – Лотерея только начинается, призов хватит всем. Один победитель у нас уже есть, – он указал пистолетом на мертвого охранника.
Затем мужчина спрыгнул с края фонтана и подошёл к трупу. Взяв того за волосы, он приподнял его голову и прокричал в мёртвое лицо:
– Ну как тебе, парень? Ты доволен тем, что стал победителем в моей лотерее? А?
Женщина, съёжившаяся под столиком, сдавленно зарыдала, и убийца с раздражением глянул в её сторону:
– Да брось ты реветь! Я уверен, что ему понравилось, – подбодрил он её. – А может, тебя просто пугает его неопрятный вид?
Он снова уставился в безжизненные глаза, встряхнув окровавленную голову ещё раз:
– Видишь, что ты наделал? Ты её пугаешь. Ты выглядишь отвратительно, – он распрямился и начал бить труп ногами, приговаривая: – Да как ты смеешь пугать девушку? Где твои манеры, сукин ты сын!
От воспитательной работы с мертвецом безумца