то получишь лишь малую толику капитала! Как ты не понимаешь? Этого нам не хватит для настоящей жизни!
– Ну и что? Мне вообще не нужны папины деньги. Мы с тобой прекрасно обойдемся и без них.
Лицо Дмитрия стало чужим и неприятным. Она никогда его таким не видела.
– Тогда… Самое лучшее, что ты можешь сделать, это вернуться к своему отцу и попросить у него денег на какое-нибудь бриллиантовое колье, – с обреченной горечью процедил он. – Боюсь, теперь-то мы уж наверняка не увидим ни гроша из твоего наследства…
– Тебя так волнуют деньги моего отца?! Тебе действительно так важно их получить?
– Да.
– Он, между прочим, еще не собирается умирать!
На мгновение серые глаза Дмитрия приобрели жесткий стальной блеск. Но только на мгновение. Он улыбнулся.
– Мария, ты, наверное, считаешь меня жадным и… сребролюбивым?
Он подошел и обнял ее.
– Ты никогда не знала нужды и поэтому не можешь понять, что такое жизнь без денег. Я тоже родился в богатой семье, ты знаешь! Мой отец был действительным статским советником, его прочили в товарищи министра… хотя это уже не важно. Он потерял все свое состояние, когда лопнул Генеральный Русско-Азиатский банк. Это подкосило мою мать, она умерла от горячки в том же году. Он не вынес этого и через год покончил с собой. После его смерти не осталось ничего, кроме долгов. И я пошел в приказчики к биржевику… К бывшему крепостному деда… – уточнил он. – Работал, бывало, по десять – двенадцать часов, не вставая из-за стола, так, что к концу дня тряслись руки и воспалялись глаза. Слава богу, получил от дядюшки грошовое наследство, но его хватило лишь на то, чтобы с голоду не умереть. Я и в Горный поступил лишь потому, что только в нем двоюродная бабка могла мне выхлопотать обучение на казенный счет…
Дмитрий снова прошелся по комнате, по пути сняв соринку с полированного стола.
– Но я не собираюсь быть нищим. И я не буду нищим, как какой-то… Акакий Акакиевич с его рваной шинелью! Меня, если хочешь знать, еще в гимназии тошнило от всех этих бедных, но честных героев, умиравших от голода и холода! И я сделаю все, чтобы не быть похожим на них! – повторил он.
– Все? В том числе женишься на мне?
Мария поразилась. Словно что-то непонятное заставило ее произнести эти слова.
– Нет! Ты ошибаешься, если думаешь, что… – прижал юноша руки к груди. – Я люблю тебя! Я мечтаю о тебе и хочу, чтобы мы поженились. И мы поженимся.
Потом Воронова не могла вспомнить, с чего все началось…
Сначала она просто внимала словам возлюбленного и была полна сострадания к нему. Да, она не знала, что такое бедность. Она никогда не работала в конторе по двенадцать часов в день и не думала, что будет есть завтра. А Дмитрий действительно ее любит. Она явственно чувствует, что он не обманывает ее. Возможно, он рассчитывает на приданое, но это не главное для него.
Теперь, когда он обнимал ее,