и Суриков во второй, в третьем разместились Марк и Никич и туда же погрузили багаж, а четвёртый был полностью занят основной частью купеческой поклажи. От вокзала отъехали в десять утра и направились вначале к Гриднёвым.
Дом Гриднёвых располагался неподалеку от Соборной площади (между прочим, эта площадь была самой большой не только в России, но и в Европе), на которой стоял кафедральный собор – гордость Самары и её визитная карточка. Собор этот, вмещавший под своими сводами одновременно 2500 прихожан, наряду с Исаакиевским в Санкт-Петербурге и храмом Христа Спасителя в Москве, входил в тройку самых больших православных соборов Российской империи. Спроектировал его знаменитый российский архитектор Эрнест Жибер (обрусевший француз), строительство его началось в 1869 году, а закончилось только через четверть века.
Район, прилегавший к собору, считался самым престижным – там селились в основном зажиточные самарчане.
Прежний родительский дом у Нади Гриднёвой располагался по улице Дворянской, а когда на Надю и тогда ещё её здравствующего мужа свалилось миллионное состояние текстильного магната, они выкупили дом и два участка у соседей и стали на вновь приобретённой земле строить хоромы.
Внушительный трёхэтажный особняк, площадью не меньше восьмисот квадратных метров, строился по особому проекту два года, и закончили его уже после того, как Кости Олейничева не стало.
Надя не захотела одна переселяться в этот дом и отдала его родителям – теперь в нём жили Адриан Михайлович и Таисия Евграфовна. Дом же Моршанцевых был поскромнее и располагался на той же улице, но фасадом выходил на Алексеевскую площадь. У них он был двухэтажный, и они его делили с тремя другими хозяевами.
***
Экипажи проехали через всю Предтеченскую улицу и остановились на Алексеевской площади.
– Спасибо за компанию, господа! – произнёс Моршанцев и, прикоснувшись губами к руке Гриднёвой, добавил, – Надюша, с твоего разрешения я вечерком всё-таки навещу тебя. Чай для меня ведь в вашем доме найдётся?
Надя покосилась на обоих Соколовских.
– Евгений, давай лучше завтра. Я с дороги уставшая и хочу сегодня отдохнуть…
– Ну, как скажешь… – получив «от ворот поворот» немного обиделся Моршанцев, однако слащавая улыбка так и не покинула его лощёное лицо. Он неплохо научился скрывать эмоции.
Когда экипажи отъехали, Надя, как бы оправдываясь перед Николаем, произнесла:
– И откуда он взялся?! А вообще-то это друг детства. Будучи детьми, мы с ним часто вместе играли. Мы знакомы с пяти лет. Вот и сейчас он такой же немного бесцеремонный, но, в общем-то, безобидный.
После этих слов Надя так посмотрела на Николая, что ничего и не надо было больше ей говорить. Она всё сказала своим взглядом.
Вскоре они остановились перед домом Гриднёвых.
***
Белоснежный фасад его украшали колонны и несколько балконов, он походил даже не на городской дом, а на просторную усадьбу какого-нибудь графа, тем более его окружал немаленький сад со скамейками, тремя