морщины на лице стали понемногу разглаживаться. Она провалилась в цепкие объятья сна.
Когда клерик выходил из дома, высоченный Сарх, похожий на кряжистый дуб, бросился к нему.
– Ну как? Она… это, ну! Оклемается?
– Всё будет в порядке, – ледяным голосом сказал Ксано, будто хотел убедить самого себя. – Давай ей побольше родниковой воды и через каждые два-три часа несколько капель эликсира изумрудника. Вернейшее средство. Но расходуй экономно – не известно, когда Монастырь сумеет пополнить запасы.
Сарх с благоговением взял грубыми пальцами крохотную бутылочку.
– Ага, – он кивнул. – Мы, значить, люди не знатные, но ежели что – зовите! Буду хошь землю жрать, а выполню ваш приказ!
– Да брось, я не барон, чтобы приказы раздавать, – улыбнулся клерик. – Но от редких ингредиентов для экспериментов никогда не откажусь.
– Энто каких?
– Например, лунный корень, мандрагора или веренянка трёхголовая… изумрудный папоротник, опять же – сейчас с компонентами беда, любая помощь пригодится. Даже мальчишек в лес приходится посылать.
Сарх крякнул, почесал пятернёй затылок.
– Я половину из энтих и выговорить не смогу. Лучше дочке скажу, Миа у меня толковая – вся в маму пошла, – его широкое лицо просияло. Ксано невольно улыбнулся, вспомнив девочку, которая в сборе трав могла обставить даже старших мальчишек, знала в лесу множество потаённых тропок. – Тогда, к столу, значить? Чем богаты, уж не побрезговайте!
– Это с удовольствием.
Берег озера полыхал изумрудным пламенем, словно груда сокровищ, искрился и отбрасывал радужные блики.
Сердце замирало от сказочной картины. Просто нереальная красотища!
Дети несколько минут стояли в зарослях папоротника, любуясь игрой света в алмазных капельках росы, покрывающих пушистые веточки, будто драгоценные ожерелья.
– Обалдеть можно… – наконец выдохнул Шако и облизнул губы.
– Ага, – прошептала Миа.
– Лдеть мозня! – повторил Кыш. В его восторженных глазках-бусинках отражались крупные капли росы.
Мальчик осторожно взял Миа за руку. Мышастик, сидящий на плече девочки, бросил на Шако сердитый взгляд, но затем вновь повернулся к берегу, покрытому сказочными зарослями.
Так они простояли ещё несколько минут. Каждому казалось, что все трое: огненноволосая девочка, синеглазый мальчуган и взъерошенный зверёк с круглыми розовыми ушами стали единым целым.
Время остановилось, лишь лёгкий ветер ласково шелестел рядом.
– Мне даже… жалко такую красотень срывать, – признался Шако. – Как будто озеро изменится, исчезнет, потеряет волшебство, если сорвать хотя бы маленькую ветку папоротника. Не знаю даже как объяснить.
– Но чудо останется внутри, в самых-самых тайных уголочках, накроется невидимым покрывалом и будет ждать, когда мы снова найдём его, – глаза Миа заблестели искорками.
– А если мы не найдём его